– Ну и что? – недоумённо косясь на выцветший рисунок, спросил Арнольд.
– Здесь должен быть подземный ход.
– С чего ты это взял?
– Его не может не быть, – сказал Рудольф. – В замках всегда устраивали подземные ходы. О нём писал Рене Блееккер, его упоминали в своих балладах Вальтер фон дер Фогельвейде и Найдхард фон Ройенталь. Он был, без всякого сомненья, был. Когда-то я пытался прибрать его к рукам, чтобы возить товар в обход ворот, но мне не хватило времени как следует порыться под башнями.
– Под всеми?! – опешил Телли. – Ну ты даёшь!
– Так значит, ты не знаешь, где он, – теряя к разговору всякий интерес, резюмировал Арнольд.
– Погоди, – старьёвщик поднял руку, – сперва дослушай. Тил, свети сюда.
Телли придвинул поближе свечу, и все трое снова склонились над планом.
– Смотрите сюда, – узловатый стариковский палец очертил западную окраину Лиссбурга. – Город начинался вот отсюда. Видите? – на юге и на западе застройка ровная, кварталами, и улицы прямые, а здесь сплошной лабиринт. Вот здесь рыбокоптильни, а здесь Блошиная Канава – остатки крепостного рва, его потом засыпали.
– У города семь башен, – продолжал Рудольф. – Их тоже строили не сразу. Дозорная из них самая новая, да и то, если рассуждать, она вовсе даже и не башня, а навесная бойница, только очень большая. Её горожане иногда так и зовут: Half Turm – «Полубашня». В ней нет ни ворот, ни фундамента. Речная, башня Синей Сойки и башня Трёх Ключей были построены лет за тридцать до неё, когда город стал разрастаться на юг, вдоль реки. Все они с воротами. Вавилонская ещё старше, она ровесница города. Сперва там были только ворота, потом их фланкировали башнями, но так и не смогли подвести под крышу до сих пор… За это, кстати, её Вавилонской и прозвали.
– Не понимаю, – нахмурился Арнольд. – К чему вся эта болтовня? Для меня они все на одно лицо, разве только в одних есть ворота, а в других нет.
– Погоди, Арни, – замирая от собственной храбрости, перебил его Телли. – Я кажется, понимаю. Договаривай, Рудольф.
– А вот это – Толстуха Берта – старый многоярусный донжон, оставшийся от крепости. К востоку от неё – Горелая, её раньше звали Турнирная. Это самые старые башни, и в обеих нет ворот. Эти две башни и есть остатки крепости. Когда-то между Вавилонской и Горелой хотели построить ещё одну, даже стену разобрали, но потом передумали и сложили заново. При этом малость не расчитали, и в стене остался шов на угол – старую и новую кладку отличить легко. Вот в этих башнях и надо искать.
– Как, ты сказал, звался хозяин замка? – спросил Телли. – Умбер…