Он ухватился за торчащую из плеча девушки стрелу и надавил.
– Эй, ты что делаешь! – закричал Арнольд. – Ты её сейчас убьёшь!
– Не мешай! – рявкнул травник, продолжая давить. Стрела всё больше погружалась в развороченную плоть. Телли передёрнуло, когда кожа на спине у девушки вдруг вспухла, лопнула, и показался медленно ползущий наконечник. Потекла кровь. Эрна не выдержала и отвернулась.
Приоткрытые губы Линоры что-то прошептали.
– Она сказала что-то! – вскинулся Арнольд.
– Да держите же вы её!..
И прежде чем кто-то успел сказать хоть слово, травник вытащил свой меч, надрезал древко и одним движением отломил вышедший наружу наконечник. Потянул стрелу за оперенье.
– Всё, – сказал он, отбрасывая окровавленное древко и зажимая пальцами рану. – Давайте воду, быстро! Эрна! Полотенце, тряпки! Все!
В напряжённом молчании все следили, как плечо Линоры постепенно скрывается под тугой перевязкой.
– И всё-таки, с кем она говорила? – задумчиво пробормотал Арнольд.
– Ни с кем, – сказал устало бард, стирая кровь с ладоней. – Это бред.
Жуга, казалось, вдруг прислушался к чему-то, и покачал головой.
– Нет, – сказал он. – Это не бред.
Вильям перевёл взгляд на девушку, и по спине его пробежал холодок.
Линора улыбалась.
***
– Телли…
Тил приподнял голову. Огляделся.
Было темно. В безлунном небе серебрились точки звёзд. Опушка леса, где они остановились на ночлег, была укрыта тонким снежным покрывалом – к вечеру опять похолодало. Оставив женщин спать в фургоне, путники разобрали оставшиеся одеяла и шкуры и улеглись снаружи. Тил и Биттнер улеглись у самого костра; сейчас он догорал. Тил поёжился, почуяв, как колючие пальцы холода потихоньку проникают под рубашку.
– Это ты, Вилли? – позвал он негромко.
Ответа не последовало.
Караулить огонь с вечера остался бард, но похоже, Вилли пренебрёг своими обязанностями и уснул, не разбудивши сменщика. Опознать его сейчас среди других спящих было невозможно. Телли выпростал из-под одеяла руку, нашарил пару-тройку деревяшек и сунул их в горячую золу. Подул. Сырые дрова не хотели разгораться, но и лезть в котомку за огнивом не хотелось. Тил предпочёл подождать, пока они сами не займутся, завернулся поплотнее в шкуры и придвинулся к костру. Задумался.
Прошедший день принёс сплошные неприятности. Одна была отрада, что дорога подошла к концу – этим вечером Жуга сказал, что до города остался один дневной переход. Рик, весь день прошатавшийся незнамо где, под вечер вылез на поляну, где и спал сейчас, укрытый одеялом, как попоной; мальчишки воспользовались его хвостом вместо подушки.