– Норвежец. У него свой кнорр.
– Что ж, это хорошо. Раз так, то может, и доплывёте. Во всяком случае, скоро узнаете, так ли ваш приятель викинг хорош, как вы думаете. Если нет, то пойдёте на дно, и тоже очень скоро. Гм! в самом деле, перелом. Причём, в двух местах… Тил, Вильям! Попросите у хозяйки чистых тряпок и какую-нибудь доску поровнее. Кстати говоря, а где ваш дракон?
Все торопливо огляделись. Рика в корчме не было.
– Должно быть, наверху, – предположил Вильям. – Хотя я что-то не видел, чтобы он карабкался по лестнице…
Откуда-то из-за стены донёсся гулкий медный звон и грохот бьющейся посуды. Тил охнул, сделал круглые глаза и опрометью бросился на кухню.
***
Ближе к ночи стало холодать. Золтан растопил камин. От Агаты еле удалось отбиться – дракон так основательно похозяйничал на кухне и в кладовке, что часть припасённых для похода денег пришлось потратить на приобретенье новой утвари и припасов взамен уничтоженных. Вдобавок Рик разворотил плиту, и ужин пришлось готовить на открытом огне. Впрочем, такой опытной хозяйке как Агата, это не особенно помешало – из кухни доносились аппетитные запахи, и даже в зале было слышно, как шкворчит на решётке горячий флеккен[17]. Остро пахло чесноком. Корчма была пуста. В межсезонье, с наступлением холодов посетителей становилось всё меньше, и теперь до самой зимы здесь не особенно ждали постояльцев. Жуга сидел в угрюмом одиночестве, грел ноги у камина и потягивал из кружки подогретое вино (винный погреб Рика, к счастью, не заинтересовал). Настроение у него было самое скверное.
Тил снова забрался на крышу. Каждую ночь, если та была ясной, его всё сильнее влекло под открытое небо; он ничего с собой не мог поделать, да похоже, и не хотел. Рик отяжелел от внезапной сытости, спать не залёг, но тягу к приключениям потерял. Гертруда с Золтаном ушли о чём-то говорить наверх, Агата кашеварила на кухне, и только Вильям словно тень бродил по корчме, скрипел во тьме пером и уныло вздыхал: Яльмара не было, травника бард по-прежнему сторонился, к Тилу подходить стеснялся, а Золтана побаивался. В итоге большинство своих новых опусов он зачитывал Рику, который оказался самым благодарным слушателем. Во всяком случае, он почти никогда не спорил.
– Сидишь?
Гертруда медленно спустилась вниз и подошла к камину. Травник поднял взгляд. Отвёл глаза.
– Сижу.
Герта оглянулась, развернула к камину скамейку и села напротив. Сложила руки на коленях.
– Я знаю, о чём ты думаешь, – помолчав, сказала она. Жуга усмехнулся.
– Что ты можешь знать!
– Напрасно ты так, – мягко сказала та. – В конце концов, нетрудно догадаться. Я знаю, что у тебя было с той девочкой. Мне Золтан говорил. Не стоит корить себя за это, ты сделал всё, что было в твоих силах.