Третий день кнорр Яльмара, покачиваясь, ходко продвигался вдоль Британских берегов, гонимый южным ветром. Помаленьку становилось холоднее, временами с неба сыпал липкий снег. Яльмар думал обогнуть Британию с восточной стороны. В проливах запада, конечно, было тише, но тогда пришлось бы заложить изрядный крюк. Погода им благоприятствовала и варяг решил рискнуть. В первую ночь на берегу устроили ночёвку, но после Яльмар больше не хотел упускать попутный ветер. Теперь его корабль шёл на север круглые сутки. Экипаж, воспользовавшись перерывом в гребле, отдыхал. Большинство спали, Хуфнагель стоял у руля, три человека следили за парусом. Яльмар раздобыл полоску сыромятной кожи и теперь по новой оплетал рукоять секиры – пропитанная кровью старая оплётка уже помаленьку начинала гнить.
Кай удалился на корму – последние два дня он с травником почти не разговаривал. Всякий раз при взгляде на него Жуга чувствовал себя виноватым, но ничего не мог поделать.
Особых происшествий не было. Один раз им встретился торговый корабль, раз издалека увидели кита, да вот ещё обжора Винцент умудрился чем-то отравиться. Сперва Жуга долго не мог понять, что происходит, и только молча наблюдал, как толстяк покрывается сыпью и красными пятнами, и лишь потом додумался спросить, что тот ел.
– Селёдку, – простонал Винцент.
Толстяка лихорадило. За неимением лучшего Жуга развёл в воде немного мыла, Винцента заставили проглотить эту гадость, после чего едва успели дотащить его до борта. После того, как толстяка хорошенько прополоскало, ему стало легче, а Жуга направился до бочек в трюм.
Как он и предполагал, селёдка в новой бочке выглядела очень подозрительно. Он отрезал маленький кусок, сжевал его под пристальным взглядом Яльмара, после чего выплюнул и вытер рот рукой.
– Ну, что? – спросил с тревогой тот.
– Позарился ты, Яльмар, на дешёвые харчи, – сказал он. – Как будто не знаешь, что скупой платит дважды. Спортилась твоя селёдка.
– Зашиби меня Мьёльнир… Так и знал, что меня где-нибудь надуют! Что ж, – резюмировал он, – придётся за борт вывалить.
– Зачем вываливать? Дракошке скормим.
Вчера Тил наконец решил, что Рика всё-таки пора кормить, и идею травника воспринял благосклонно. Заметно выросший дракончик поглотил изрядное количество подпорченной селёдки и копчёностей, заел всё это кашей, которой для него сварили целый котёл, а напоследок закусил печеньем, которое специально для него заначил Тил в своём мешке. Смотреть как лопает дракошка, собрался весь экипаж (благо, шли под парусом); мореходы восхищённо цокали языками и делали ставки на количество проглоченных им рыбин. В измученных глазах Винцента читалась неприкрытая зависть. Сейчас Рик спал, удовлетворённо посапывая.