– Все, Людвиг, можешь отпускать, – кивнул Жуга и вытер пот рукавом. – Рудольф! Подсунь ему чего-нибудь под голову. И дай попить. Ему и мне.
– И мне, – седоусый старик развернул закрутку и снял жгут с ноги паренька. Поднял взгляд на старьёвщика. – Здорово, Рудольф, – сказал он неловко.
– Здоров будь, Людвиг, – помолчав, ответил тот. – Давно не виделись.
– Давненько.
– Что за парень? – Рудольф склонился над столом. – Знаешь его?
– Чего ж не знать, – хмыкнул тот. – Бликса это. Сковородник. Ходит по дворам, лудит, паяет.
Рудольф зачерпнул из ведра, медленно, с ложки принялся поить раненого. Нахмурился.
– Кто ж его так-то?
– А вот это, веришь ли, и сам не знаю, – поколебавшись, развёл руками страж ворот. – Видел, а не знаю. Может, друг твой рыжий чего скажет… А, Жуга? Слышь? Что за тварюга парня-то погрызла? Знаешь, нет?
Жуга стоял у камина, хмуро и сосредоточенно вычищал ножом из-под ногтей запёкшуюся кровь. Поднял голову, посмотрел на Телли, на Рудольфа и отвернулся.
– Не сезон им, – невпопад пробормотал он, будто оправдывался перед кем-то. Спрятал нож и нелепо повёл руками, словно не зная, куда их девать. – Не сезон…
Он поддел башмаком остатки деревца и толкнул их в огонь.
– Что?
– Ты всё расскажешь мне, Рудольф, – сказал Жуга вместо ответа. – Всё про всё, ты понял?
Жуга не спрашивал, а произнёс это, как нечто, не подлежащее сомнению, и старьёвщик почему-то понял – да, расскажет. И не нашёлся, что ответить.
Травник между тем стащил с полки бутылку, выдернул с коротким «тым!» зубами пробку, помедлил и выплюнул её в камин – деревяшка вспыхнула спиртовым синим пламенем. Плеснул в стакан остатки самогона, покосился на раненого Бликсу. Снова, будто наяву, перед ним возникло видение огромных, горящих желтизной собачьих глаз, слепая темнота проулка, раскалённое жало паяльника, рассыпанные угли…
Часы на башне с натужной усталостью пробили час.
– Не сезон, – повторил Жуга и опустил взгляд. Стакан в его руке дрожал. – А так хотелось хоть немного пожить спокойно…
Он вздохнул и одним глотком опрокинул самогон в пересохшее горло.
***
Суета в доме старьёвщика наконец утихла. Страж ворот ушел домой. После ужина (забытая капуста разварилась в нитки), Жуга отправил Телли вместе с безобразником драконом спать наверх. Перебинтованного вдоль и поперек лудильщика ещё раньше уложили в комнате Рудольфа – тот ради такого дела предоставил свою кровать. Старик вообще вёл себя сегодня на редкость странно, был хмур, рассеян, а на вопросы отвечал коротко и невпопад.
– У него хоть родичи-то есть? – спросил он травника.