Магичка смерила меня странным взглядом, отпила из своей бутылки, а потом вдруг шмякнула на лепёшку здоровенный кусок мяса и сунула мне в руки:
— Меня Рагетта зовут, а тебя?
— Ом-ми… — прочавкала я.
Вопрос застал меня с набитым до отказа ртом: ифит с той душой, хоть помру сытая!
— Как?
— Оли, — трудом проглотив здоровенный кусок, повторила я.
— Так вот, Оли. Магикам не нужны ничьи души. Глупости это, — сказала незнакомка, глотнув из любимой бутылки. Говорила она немного невнятно, и до меня дошло, что «непотребная тётка», пожалуй, пьяна.
«Вот и хорошо, — решила я, припомнив, что поселковые мужики, напиваясь, делались очень добрыми, а потом где-нибудь засыпали. Не все, конечно. Тот же хромой кузнец по пьяному делу полпосёлка гонял… Но магичка, вроде, не рычала, как он. Авось пронесёт. — Пока я ем, она заснёт. Тогда и удеру».
— Создательница Рири магикам покровительствует. Так что быть магиком — не грех. Магия — она такая же, как вот нож, — продолжала тётка. — Можно хлеба отрезать, а можно человека убить. Или костёр… Тепло тебе?
— Ну, да, — пожала плечами я.
— А ведь это магия.
— Такой магии в каждой печке хватает, — засмеялась я, полный живот поднял настроение до невиданных высот.
— А ты присмотрись, — велела магичка.
Я послушалась и оторопела. Костёр горел сам по себе. Да ещё и не дымил совсем. Первые сомнения зашевелились где-то в душе. Ведь учитель Ронд говорил, что магическое пламя горит только на костях невинно убиенных младенцев в чёрных обрядах нечистых магиков. Но тут-то никаких младенцев не было. Вообще ничего не было, даже дров.
— Как так? — любопытство быстро победило страх.
— Магия, — пожала плечами Рагетта, потом как-то по-особому пристально уставилась на меня и полезла в стоявшую сбоку сумку.
Она долго копалась в кожаной торбе, ругаясь сквозь зубы и выкладывая на прелую листву какие-то склянки, связки болтов для арбалета и странные цветные стекляшки. Наконец, на свет появился большой камень размером с кулак.
— Держи! — магичка сунула находку мне в ладонь. Я машинально сжала пальцы и с недоумением уставилась на магичку.
— Что и требовалось доказать, — с удовлетворением пробурчала она.
Я опустила взгляд и с визгом выронила ифитову штуку: от неё во все стороны разлетались яркие искры. Даже лёжа на земле, проклятый камень продолжал искрить, а потом вдруг с громким треском развалился на несколько кусков.
— Это не я… — в ужасе глядя на дымящиеся обломки, прошептала я. — Оно само…
Но удивительная магичка и не думала злиться. Щелчком пальцев заставив потухнуть занявшиеся было прошлогодние листья, она с насмешливой улыбкой протянула: