— Ваше Величество, позволено ли мне будет заметить, что вы потрясающе выглядите, — выдал между тостом и салатом расфуфыренный посол с разрисованным уродливыми золотыми завитушками лицом, разглаживая несуществующие складки на салфетке.
— Благодарю, лер Огерони, но, думаю, вы мне безбожно льстите. Я сильно отстала от моды, — пропела в ответ Аленна.
— Не мода создает прекрасных дам, но прекрасные дамы моду, — вступил в соревнование напыщенных индюков навигатор, проводя пальцем по замысловатым золотым узорам у себя на запястье. — Вы прекрасны и без украшений, Ваше Величество, простите прямолинейного и грубого солдата, далекого от придворной куртуазности.
— Не могу не согласиться, — посол покровительственно кивнул «прямолинейному и грубому солдату», на котором кружев и украшений имелось больше, чем на мне с наставницей, вместе взятых. — Жизнь вдалеке от столицы накладывает определенные ограничения. Я преклоняюсь перед вашим подвигом, Ваше Величество. Принести ради блага народа такую жертву… Потомки будут вспоминать вас в своих молитвах вечно.
От удивления я чуть не подавилась. О каких таких жертвах говорит этот разрисованный чурбан? Но Аленна осталась невозмутимой. То ли подобные разговоры велись здесь постоянно, и она уже привыкла, то ли, что более вероятно, сработало натренированное десятилетиями самообладание, но наставница ответила хаму с такой же милой улыбкой:
— Где Правитель, там и столица, вы не находите?
— Разумеется, Ваше Величество. С тех пор, как вы пожертвовали собой, в нашей Вселенной две столицы. Вы позволите мне рекомендовать вам моего мастера визажа? Он сумеет придать вашей несравненной красоте поистине королевский блеск.
— Мастера? — опешила Аленна. Я едва не расхохоталась, увидев ее брезгливый взгляд, скользнувший по разрисованным лицам собеседников. Наставница не переносила и обычную косметику, а уж расписать собственную физиономию, как деревенский кувшин, ей и в страшном сне присниться не могло. И в то же время этикет требовал, чтобы она приняла предложение.
— А мне можно? — невзначай поинтересовалась я, пользуясь положением несовершеннолетней.
Правительница вздохнула с облегчением и охотно передала «лестное» предложение в мои загребущие ручки. Впрочем, это не помешало ей поглядывать в мою сторону с легким подозрением. Вполне обоснованным подозрением, кстати. На посольского визажиста у меня были определенные планы, и наставница совершенно точно бы их не одобрила.
Мысленно потирая ручки в предвкушении первого этапа плана «Разочаровать, Напугать, Отвадить», я с трудом досидела спокойно до конца трапезы и, заручившись обещанием посла немедленно отправить мастера следом, ушла к себе.