В кузове брички, в которой ехали Сергей с Юрием, прикрытые тряпками, лежали разделанные бараньи туши. Повозок с такой поклажей, как рассказал командир каравана, было шесть. Остальные были набиты колированной черешней.
— Часто приезжаете? — поинтересовался Сергей.
— Несколько раз в год. Обычно после того, как снимаем свои урожаи. Делаем муку, а потом едем сюда и ждем еще несколько дней, чтобы местные зарезали скот и собрали ягоды.
— В Чуйской долине скот разве не выращивают? Зачем так далеко ехать?
— Выращивают, но меньше. У нас в основном поля. Скоро сам все увидишь. Пшеницу сеем, ячмень, другие культуры.
— Вы с самого Сокулука?
— Да, родился там и вырос. А ты откуда?
— Я из Бишкека.
— Серьезно? Почему тогда иссыккульские говорят, что вы с Казахстана пришли через горы?
— Потому что так оно и есть. Я буквально за пару лет до взрыва в Россию уехал. Там меня война и настигла. Потом пятнадцать лет скитались по степям Казахстана. Пару месяцев назад решили двинуть сюда, посмотреть, живут ли тут люди. Ну, вот и посмотрели.
— Выходит ты местный. Значит, для тебя все эти места знакомы?
— Более чем. Я же тридцать с лишним лет здесь прожил.
— В самом Бишкеке или в пригороде?
— В самом, правда, на окраине. В военном городке, знаете такой?
— Знаю. Стоит твой городок. Заброшенный и травой заросший, но стоит. Целый и невредимый.
— Интересно, живет там кто-нибудь или нет?
— Нет. В городе вообще никто не живет. Все, кого бомбежками не убило, по селам разбежались. Но таких, увы, немного было. Потом еще люди возвращались, кто в свое время в Россию уехал. Но тоже не миллионы, как ты понимаешь.
— Сильно Бишкек разбомбили?
— Да, прилично. Бомбардировщики, хрен их пойми, откуда взялись, тремя полосами шли с запада на восток. Первая шла по северной части города, примерно от улицы Фучика и до Лермонтова шириной с полкилометра. Вторая вдоль проспекта Чуй от Ошского рынка до ТЭЦ. От последней, кстати, ничего не осталось. Да и линия тут уже пошире была, примерно в километр. Ну а третья волна по южным микрорайонам прошлась.
— Охренеть…
— Уцелевшие строения, ларьки, магазины, склады растащили очень быстро. Вынесли все, даже старую мебель и оконные рамы поснимали. Первый год, может два, некоторые еще оставались в уцелевших этажках. Под окнами огороды пытались разбить, но поливать их нечем было. Поэтому ушел весь народ. Сейчас жители пригородных сел, Ново-Павловки там, Военно-Антоновки, Лебединовки, Аламедина, Маевки, Беш-Кунгея, да других ходят в Бишкек за дровами. Деревья там вымахали ого-го и много их. Только вот не всегда лесорубы целыми возвращаются.