— Нет. Нельзя позволять людям узнать о нашем существовании.
— Значит, я особенная?
— Ты не совсем человек и теперь принадлежишь Эвиасу.
— Я бы заявила, что в наши дни незаконно владеть кем-то, но очень сомневаюсь, что это будет иметь значение для людей, которые все еще живут в пещерах. У меня нет клыков, да я даже ногти не могу отрастить до нормальной длины, так что я как бы хреновый не человек, верно? Раньше я могла похвастаться акриловым покрытием, но уже давно не могу себе это позволить.
— Акриловое покрытие?
— Накладные ногти. Мои настоящие тонкие и ломкие. Другими словами, у меня нет когтей. Даже близко нет.
Он посмотрел на руку Джилл, а затем перевел пристальный взгляд на ее лицо.
— Какой смысл в фальшивых ногтях?
— Они очень красивые, а еще я чувствую себя девчонкой. Не суди меня, садовый камень.
Кэлзеб выгнул одну бровь.
— Садовый камень?
— Мне нравится давать людям прозвища. С этого момента я буду называть тебя только так. Когда ты был серым, то выглядел, словно тебе самое место на чьем-то заднем дворе вместе с другими садовыми статуями.
— Статуи совершенно безвредны. А я нет. Знаешь ли ты, как молодые гар-ликаны учатся охотиться?
— Рассказывай.
— Мы забавляемся игрой под названием «схвати добычу». Кто-то из нас показывается животному, пугая, а потом мы даем ему шанс убежать. Затем мы высоко взлетаем, кружим вокруг зверя и пикируем с неба, чтобы схватить жертву. В детстве я прекрасно справлялся с задачей, но сейчас, когда я нахожусь на охоте, от меня вообще ничего не может ускользнуть.
Кэлзеб и так пугал. Однако Джилл не собиралась показывать свой страх.
— Обычно я не озвучиваю людям, какое прозвище придумала, но теперь мне плевать, даже если оно тебя расстроит. Может, ты захочешь избавиться от меня и отвезешь домой, чтобы избежать моего влияния на твою подругу.
— Ясно. А как ты назвала Эвиаса?
— Крылышки.
Он усмехнулся.
— Ты очень забавная, Джилл.
— Но я вовсе не хочу быть такой.
Эвиас вернулся. Он надел белую рубашку с длинными рукавами, которая выглядела так, словно он совершил набег на гардероб костюмеров на съемочной площадке пиратского фильма. Рубашка сидела на нем довольно свободно, ворот был расстегнут, открывая часть груди. Сапоги казались военными, черными, а к поясу был пристегнут меч. Джилл посмеялась бы и подразнила любого другого мужчину в подобном наряде, но Эвиас выглядел потрясно. Наверно, он остался бы сексуальным в любой одежде. И это ее тоже возмущало.
Кэлзеб достал из заднего кармана сотовый телефон.
— Я посмотрю, смогут ли Фрай или Чез составить компанию Джилл. Они дружелюбны к людям и преданы нам.