— Район чист, но мы защищаем всех членов гильдии, — он потер бородку. — Нам нужно чем-то перекусить, и это недалеко. Возьми с собой Эзру. Ему будет хорошо проветриться.
— Отлично. Мы сейчас сходим.
Он кивнул.
— Если у них есть маффины или булочки, купи и их.
— Поняла.
Я поспешила на третий этаж разбудить Эзру, дремлющего на полу между столами офицеров, его голова лежала на его сложенной куртке. Я схватила свою куртку и сумочку, проверила, что Хоши спала в сфере на дне. Через две минуты мы вышли на прохладный воздух вечера.
Фонари уже горели, их оранжевые огни сияли на мокром асфальте. Дождь кончился, но воздух был влажным, и я словно дышала под водой. Мы с Эзрой шагали быстро, озирались через каждые пару шагов, но было тихо. Я обвивала себя руками, дрожа от нервов и холода.
Вскоре мы попали в озаренный лучше район Гастауна, и вдруг улицы оказались полными людей. Смеющиеся группы и ребята в костюмах ходили по тротуарам. Я вспомнила, что празднование Хэллоуина не застыло для всех остальных. Несколько напряженных офицеров полиции ходили по улицам, мешали людям забредать в запрещенную зону. Я разглядывала их, надеясь заметить Джастина.
Людей было все больше, и Эзра пошел за мной, я вела его сквозь толпы. Кафе были переполнены, даже снаружи, хоть было прохладно. Обходя подростков в аниме-костюмах, я плотнее укуталась в куртку. Как эти девочки могли идти в коротких юбках в такую погоду?
Эзра поймал меня за руку и вытащил из толпы в магазин, затащив так быстро, что я не увидела, куда именно. Теплый воздух окутал меня, и я моргнула, глядя на полки игрушек.
— Это не пекарня, — сухо отметила я.
— Знаю, — он приподнял брови. — Но я увидел это.
Он прошел к витрине, полной вещей по «Гарри Поттеру», взял красно-золотой шарф с крючка и обвил им мою шею. Я подняла край и посмотрела на вышитый герб.
— Гриффиндор?
— Идеально подходит тебе.
С глупой улыбкой, которую я не смогла подавить, я сняла с крючка второй.
— Тогда и тебе.
Он забрал его, не дав надеть его себе на шею. Он повесил шарф обратно, выбрал желто-черный и обмотал им шею.
— Пуффендуй? Ты не пуффендуец.
— Самый настоящий.
— Откуда ты знаешь? — пошутила я. — Тебе даже не нравится «Гарри Поттер», чего я не понимаю, кстати. Что тебе не нравится?
Его веселье увяло.
— Это… глупо.
Любопытство загорелось во мне.
— Давай, расскажи.
Он взял фигурку Гарри, смотрел на нее, а потом вздохнул.
— Из-за шрама.
Я перевела взгляд с фигурки на неровную белую линию на лице Эзры, рану, лишившую его половины зрения. За почти полгода, которые я его знала, сколько раз незнакомцы пялились на него, указывали или грубо спрашивали, что случилось? У него были глупые объяснения для особо любопытных: в прошлый раз он предупреждал быть осторожными со спицами.