— Можешь взять тарелки?
Он открыл шкафчик и потянулся. Напевая нескладно, я схватила мисочку, повернулась к запеканке и случайно ткнула локтем в его напряженный живот. Воздух вылетел из его легких, и Эзра резко отпрянул.
— Прости! — воскликнула я, повернулась к нему и сбила его руку.
Четыре тарелки вылетели из его рук. Они упали на пол…
И комната закружилась.
Осколки полетели в стороны с грохотом, но я не видела этого. Эзра оттащил меня от осколков, и мое лицо прижималось к его груди, его руки обвивали мою талию, мои ноги едва касались пола. Голова кружилась от резкого движения, и я пыталась вспомнить, как оказалась лицом у его груди.
Он ослабил хватку, и я сползла на пару дюймов, ощутила пол под ногами. Я смотрела на него большими глазами. Его рефлексы были невероятными. Невозможными.
— Ты в порядке? — с тревогой спросил он, пытаясь рассмотреть пол вокруг моих босых ног. — Не наступила на осколки?
— Не успела, — тихо сказала я.
Он улыбнулся, а потом прижал большой палец к точке у моего рта и провел им по моей щеке.
— У тебя заправка салата на лице. Как ты умудрилась?
Мой шок сменился кое-чем другим — усиленным ощущением его прикосновения к моей коже, ладони на моем боку, наши тела были так близко. Мои пальцы сжимали его футболку, кулаки лежали на его груди, но я не помнила, как двигала их.
Я хотела сказать что-нибудь остроумное, но мой мозг ничего не предлагал.
— Уже нет?
Он проверил одну мою щеку, потом другую.
— Да, все в порядке. Но у меня проблемы.
— Да? — ох, я говорила с придыханием.
— Четыре тарелки сразу. Аарон навсегда закроет для меня кухню.
Он явно не понимал, какую реакцию во мне вызвал, так что посмотрел на бардак на полу и стал пятиться.
Я сжала его футболку, и ткань натянулась между нами. Он остановился.
Я смотрела в его разные глаза, сердце гремело. Мягкие каштановые кудри упали на его лоб, просили пальцы запутаться в них. Его губы изогнулись с вопросом.
Мои кулаки сжимали серую ткань.
— Эзра…
Он нахмурился, и я смотрела на его глаза, такие разные. Один был теплым, сиял тихим юмором. Другой был бледным, холодным, напряженным. Два глаза, две стороны. Часть него была другой. Часть него была опасной.
Вопрос опалял изнутри, и слова сорвались с моих губ:
— Эзра, ты — демон?
Его глаза расширились. Буря эмоций пронеслась на лице, а потом появилась маска боли и разочарования.
— Нет, — слово вылетело с хрипом, терзая его горло. — Нет. Я не… как можно было подумать…
Он оттолкнул мои руки, вырвав футболку из моей хватки. Он пятился, мотая головой, замыкаясь, подавляя эмоции. Его взгляд скользнул по мне, а потом он развернулся, схватился за заднюю дверь и открыл ее. Он сунул ноги в кроссовки, другая рука схватила что-то, лежащее на столике у выхода.