– Тебе нужно отдохнуть.
– А где бы ты хотела жить? В Тусоне? В лагере апачей? Только скажи, и мы поедем туда.
Джек взглянул на нее:
– Ты и вправду считаешь, что здесь можно жить?
– Вряд ли кого-нибудь волнует, что я убил мерзавца, укравшего мою жену. Да и Лорне такие проблемы ни к чему.
– Проголодалась?
– Я боюсь.
– В чем дело? – резко спросил он.
– Я мигом все налажу, – заверил ее Джек.
– Джек? – Кэндис осторожно опустилась на постель. Он задержался в дверях.
Глядя на его сосредоточенное лицо, Кэндис задавалась вопросом: кто же ему нужен – она или ребенок? Почему-то ей казалось, что не она.
Плечи Джека напряглись, и он на секунду замер, поднимая заржавевшее ведро. Кэндис тщетно ждала, что он подойдет к ней и утешит. Однако Джек сгреб в охапку тюфяк, одеяло и чайник и вынес все это наружу. Опустившись на табурет, Кэндис пыталась совладать с чувствами. Должно быть, он ненавидит ее. Она яростно заморгала, поклявшись себе, что не заплачет.
– Как волк.
– Так, как сейчас! Черт бы тебя побрал, Джек, ты что, наказываешь меня? – Кэндис изо всех сил боролась со слезами, не желая доставлять ему удовольствия своим жалким видом.
– Я беременна, а не больна. Джек смерил ее суровым взглядом:
– Да. – Она улыбнулась.
Он начал собирать хлам. Кэндис стиснула кулаки. Ей хотелось измолотить его спину, причинить ему боль.
– Ты считаешь, что нам можно остаться здесь?
– Тебе лучше?
– Напрасно. – Он вышел.
Кэндис заплакала, уязвленная его тоном. Джек держался холодно и отчужденно с тех пор, как она отказалась остаться с ним в лагере апачей. Его холодность была невыносима. Кэндис смахнула слезы.
– Я собираюсь на охоту. Если не вернусь до вечера, не беспокойся. Завтра я выменяю мясо на цыплят и корову, ну и что-нибудь еще, что может понадобиться. К весне надо будет отловить одичавших логхорнов.[6] Можно даже построить дом за городом. Но зиму мы проведем здесь – поближе к доктору.
– Если Кейси вернется, мы найдем другое место.
Кэндис последовала за ним, но то, что она увидела внутри, привело ее в еще большее уныние. Земляной пол не был даже утрамбован. В углу валялся тюфяк, источавший подозрительные запахи. Перед неказистым очагом, в котором висел закопченный чайник, стояли шаткий стол и табурет. Между столом и постелью валялось скомканное одеяло. Их появление вспугнуло нескольких крыс. Кэндис содрогнулась.
– Я помогу.
Джек спешился и снял с коня Кэндис. Несмотря на усталость и волнения минувшей ночи, она ощутила разочарование, когда он поспешно убрал руки, словно избегал всякого контакта с ней. С упавшим сердцем Кэндис осмотрела убогое жилище, казавшееся особенно неприглядным в тусклом свете раннего утра. Неужели они будут здесь жить?