– О Боже! – выдохнула Кэндис.
Она не желает так жить.
– Прекрати, чертов ублюдок!
– Ублюдок!
– А где твоя полуголая красотка? – прошипела Кэндис, но ее тело уже таяло в его объятиях.
Толпа притихла в ожидании. На Джеке не было ничего, кроме набедренной повязки и мокасин, его обнаженный торс блестел в пламени костра. Приложив ладонь к глазам, он повел головой так, словно оглядывал горизонт. Затем двинулся вперед, с необычайным изяществом имитируя скачку галопом: слегка согнув ноги, выпрямив спину и придерживая воображаемую уздечку. На его спине и плечах перекатывались мускулы.
Он улыбнулся и, скользнув рукой под ее юбки, мигом заставил замолчать. Закрыв Глаза, Кэндис отдалась ослепительному наслаждению. А когда на смену руке пришел язык, она простила ему все. Волны наслаждения одна за другой омывали ее.
– Даю слово, – отозвался Джек. Ревность Кэндис приводила его в восторг. Раз ревнует, значит, не так уж безразлична к нему.
Зрители приветствовали его восторженными криками.
Малыш становился такой же реальностью, как война и опасность, поджидавшая Джека в бою. И решимость Кэндис уехать с ребенком на восток и начать там новую жизнь крепла.
– Ее зовут Гейдж, она вдова. Не обращай на нее внимания. У меня и без нее хватает забот.
Появился Кочис, великолепный в одеянии вождя, с двумя орлиными перьями, воткнутыми за головную повязку, в полном боевом вооружении и с заново раскрашенным лицом. Он уселся на покрытое шкурами возвышение, предназначенное для лучших воинов. Кэндис заметила, что Джек присоединился к расположившейся на помосте группе и сел с краю, скрестив ноги. Один из воинов заговорил с ним, хлопнув по плечу, и протянул бутыль.
– Джек… – запротестовала Кэндис.
– Держись от нее подальше, – с напускной строгостью сказала она.
– Не прикидывайся дураком! Джек хмыкнул:
– Никто. Ну же, любовь моя. Покажи мне, что ты рада… Кэндис вывернулась из его рук.
А что будет, когда родится малыш?
Эти мысли не давали Кэндис покоя.
– Не вижу ничего смешного! – выкрикнула Кэндис, но он опустился на колени и снова прильнул к ее губам. Она попыталась отвернуться. – Кто она?
Джек притянул Кэндис к себе и запечатал ей рот требовательным поцелуем. Она яростно вырывалась.
Стойбище было охвачено волнением. В приветственном хоре отчетливо слышались страх и беспокойство. Кэндис направилась к небольшому возвышению, позволявшему наблюдать за прибытием воинов. Присев на обломок скалы, Кэндис вперила взгляд в цепочку всадников, парами или поодиночке въезжавших в каньон.
– Ты такая красивая! – выдохнул Джек, легко подхватив ее на руки. – Я ждал этого момента весь день. – Он двинулся в сторону леса.