Счастлива ли она?
Несмотря на раннее время, в салуне толпился народ: ковбои, горняки, бродяги без определенных занятий и парочка безусых солдат из форта. Бармен бойко подавал выпивку потоку жаждущих, а Нади, девушка-полукровка, обслуживала посетителей, увертываясь от щипков и прочих посягательств на различные части своего тела. Наибольшим успехом пользовались ее упругие ягодицы, обтянутые кожаной юбкой.
Вернулась Нади с кружкой горячего кофе и виски. Голова Джека раскалывалась от боли. Поморщившись, он потянулся к кофе, отодвинув в сторону виски.
Две недели с тех пор, как Кэндис отбыла на дилижансе со своим белым мужем. И восемнадцать дней после того, как Джек попросил остаться с ним. Каким же он был дураком!
Но чресла его налились, затвердевшая плоть упиралась ей в живот. Джек был пьян и находился в полусне, а к нему прильнула женщина, теплая и податливая. Губы его приоткрылись, руки обвились вокруг ее тела. Джек застонал и сдался. Он знал, что не должен этого делать. Проститутка Нади была слишком молода, почти девочка. Но все это казалось несущественным. Единственное, что имело значение, – это погрузиться в ее влажное тепло. Перевернув девушку, Джек со стоном вонзился в нее.
Ноги не слушались Джека. Из разбитого рта сочилась кровь. Он не сопротивлялся, когда горняк поволок его наружу в сопровождении толпы единомышленников. Джек был настолько пьян, что ему было все равно. Услышав крики Нади, взывающей о помощи, он слабо улыбнулся. Глупышка.
Ее руки скользнули вверх. Она сжала лицо Джека в ладонях и припала к губам, касаясь его груди напряженными сосками.
Кто-то накинул веревку ему на шею. Сердце Джека гулко забилось, вспыхнула паника, немного прочистив мозги. Зрение прояснилось.
– Нади, не надо.
– Не мешало бы тебе протрезветь, – сказал он, подойдя ближе. – Тебе помочь? – обратился он к девушке.
Позже – Джек не знал, сколько прошло времени, но в комнате по-прежнему царил мрак – он обнаружил, что лежит голый, прижимаясь к теплому обнаженному телу. Вспомнив, что произошло днем, Джек беззвучно выругался, проклиная собственный идиотизм. Напиться до такой степени, чтобы быть не в состоянии защитить себя!
– Там, позади, есть подходящее дерево, ребята, как раз для такого дела! – крикнул горняк, и все разразились одобрительным хохотом.
Она двигалась в одном с ним ритме, отвечала на его поцелуи, гладила его спину. Хмельному Джеку понадобилось некоторое время, чтобы дойти до высшей точки, но он был не так пьян, чтобы не сознавать, что не возбудил ее.
– Не думаю, – произнес знакомый голос, хотя Джек не мог определить, кому он принадлежит.