Я знаю, как Вам горько и обидно, но, Ваше Величество, те люди, что пострадают, были какое-то время и Вашими подданными! Не позволяйте Вашему гневу, направленному на конкретного человека наказать вместе с ним и ни в чем, ни повинных.
— А почему я должна их жалеть? — гневно спросила Росета.
— Потому что Вы умны, добры и благородны, — без запинки ответил старик. — Потому что Вы не мелочны и не мстительны, потому что Вы настоящая королева! — Росета растеряно смотрела на своего учителя, не зная, что ему отвечать, а он, между тем, продолжил: — То, что Ваш муж не понял, какая замечательная женщина досталась ему в жены, говорит о его душевной слепоте и может быть даже глупости. Он пожалеет, что потерял Вас, страшно пожалеет, — убежденно, нисколько е сомневаясь, что так оно и будет, сказал Эллертель. И вот эти-то слова и сломали Росету. Вначале они тихонько всхлипнула, потом громче, громче, и вскоре безудержные рыдания стали сотрясать ее тело, старик гладил ее по голове, словно маленькую, приговаривая что-то успокаивающее. Росете стало легче, она это сразу почувствовала, словно со слезами выплеснулась часть боли, что скручивала мучительным узлом ее душу.
Вытирая глаза кружевным платком, она спросила глухо и с болью:
— Зачем, зачем он на мне женился?
— Потому что его к этому принудили, — спокойно ответил Эллертель. Он больше не жалел чувств Росеты, если бы он раньше также честно и правдиво говорил с ней, может, и не было бы ни этого замужества, ни этой трагедии. Росета пораженно взглянула на старика.
— Ингора принудили жениться на мне? — не веряще, спросила она.
— Да, девочка, — мягко, с глубоким сочувствием сказал Эллертель. — Понимаешь, ты так сильно хотела стать его женой, и так хорошо подходила на роль королевы, что мы… — он не договорил, но Росета и так все поняла, на короля надавили, очень сильно надавили, вынуждая заключить брак, которого он не хотел. — Он отбивался как мог, — продолжал учитель, — но долг перед страной и народом вынудил его уступить.
— Это я виновата, — прошептала Росета. — Это я одна виновата во всем, — еще тише сказала она.
— Нет, девочка, нет! — протестующее закричал Эллертель. — Даже если Ингор женился на тебе без любви, он все равно не должен был вести себя, как последний негодяй!
Но Росета его уже не слушала, только теперь, только в эту минуту она, словно со стороны увидела и себя, и Ингора. Она, в ослеплении собственных чувств, совсем не думала о том, что чувствует он. Ей казалось, что если она его любит, то и он обязан полюбить ее в ответ. Ей даже в голову не приходило, что может быть как-то по-другому.