— Трудись и процветай, — ответил он.
Я вытер руки о его постель и спокойным голосом сказал ему:
— Я вернулся и не нашел в своем доме верного Авасия, своей жены и ребенка, воинов, что оставил на твое попечение и коней...
Он, не дав мне закончить, затараторил:
— Твои воины должно быть скоро вернуться. Тот, кого ты оставил вместо себя отплыл в Херсонес еще до зимних штормов. Поживи у меня пока. Я рад тебя видеть!
Этот подлец даже руки распростер, он был готов обнять меня, чтобы утром сделать рабом! Я сам хотел его убить, но свое обещание верному скифу намеревался исполнить:
— Авасий! — крикнул я и, поднявшись с ложа, отошел к стене.
Мой друг, будто боль в ноге его уже не беспокоила, коршуном влетел в комнату, стремительно бросился к своему врагу, замахиваясь кинжалом...
Я услышал характерное для человека с перерезанным горлом хлюпанье воздуха и сожалел, что за широкой спиной Авасия не смог увидеть глаза Феокла: узнал ли он своего убийцу?..
Когда Авасий срезал с головы и лица эллина кожу вместе с волосами, возможно, тот еще пытался дышать. "Теперь, если нас поймают, главная улика будет тут же найдена в котомке вместе с мотивом убийства" — подумалось мне — "Каждый решит, что скифы ограбили, а потом убили первого из граждан полиса! Уж лучше слыть, чем быть..." Прихватив со стола масляную лампу, я направился в примыкающую к андрону спальню.
У ложа Феокла стоял сундук, запертый на деревянный замок, который я легко сбил рукоятью меча. Увы, там из ценностей, среди тканей я обнаружил только небольшой кошель, наполненный серебром. Война и блокада привели дела многих феодосийских олигархов в упадок. Но только не этого! Я знал — Феокл не беден. Жаль, что времени у нас мало, скоро наступит рассвет и лучше, чтобы его рабы нас не видели...
Мы вышли из дома и выбрались из усадьбы тем же путем. Через несколько минут уже шли по пустынным улицам в Нижний город. Ведь остаток ночи нам лучше провести в гостинице. Туда мы добрались, когда на темном еще небе уже бежали сероватые тучи, предвещая рассвет.
Моего коня стерег мальчонка лет восьми. Точнее, должен был стеречь, но уснул, свернувшись калачиком в соломе. Мы проскользнули в дом. На лавках вдоль стен, положив под голову узелки, спали какие-то люди и свободного места для нас не нашлось. Я вспомнил, что днем неплохо отдохнули на берегу и поманил Авасия за собой на выход.
В сероватом полусвете море кишело грозными белыми тенями зарождающихся и исчезающих волн. Обрушиваясь на берег, они с шипящим гулом взлетали вверх огромными фонтанами белой пены и брызг. Под ударами прибоя с шелестом перекатывалась галька, свистел пронзительный ветер. Мы несколько минут постояли в нерешительности и вернулись назад в гостиницу. Там мне пришло в голову заглянуть за прилавок. Места для нас двоих оказалось достаточно, и даже солома на полу будто бы была насыпана недавно.