Ноги подкосились… Голос, ангельский голос, лишивший меня сна и покоя, канул в небытие?! Нет же… Быть этого не может!!! Не могут небеса лишить землю столь ценного дара… Она жива. Это главное. Но… Сердце стиснули железными тисками. Тупая боль накрыла с головой… Отрешенное испепеление глазами одной выбранной точки прервало исковерканное всхлипами раскаяние Никиты…
— Я исчезну… Дам всё, что понадобится. Деньги, много денег… Она будет лечиться. Возможно, голос вернётся. Но, больше она не будет подвергнута опасности… Никогда…
Канарейка
Ощущение реальности пришло вместе с острой режущей болью под ребрами… Веки тяжёлые, и вялые попытки собственными глазами убедиться в том, что я не покинула бренный мир, увенчались успехом не менее, чем с пятого раза. Первое ощущение, встретившее меня после отключки — вспышка света, остро кольнувшая роговицы. Силуэты в пелене размытых красок начали вырисовываться в обстановку больничной палаты. Что ж, раз я здесь, всё не так плохо…
Смутный взгляд бегло прошёлся по периметру. Конечно, в поисках Никиты. Мысль о нем пришла быстрее, чем интерес о состоянии собственного здоровья. Я так хочу его увидеть… Обнять, прижаться к груди, возможно, немного поплакать… Просто ощутить его присутствие. Ведь лишь оно обозначает продолжение моей жизни.
Словно отвечая на мое желание, в скромную обитель послеоперационной приоткрылась дверь. Он… Сейчас войдёт… Он же ждал, наверняка. Волновался обо мне. Теперь мы сможем быть вместе! Больше ничего нам не помешает!
Только… Из-за створки, несмотря на мои ожидания, показался уставший врач. Седоволосый мужчина средних лет внимательно прошёлся по мне едким до мелочей взглядом.
— Здравствуйте. Я ваш лечащий врач, Павел Петрович Гординский — ровный тембр отражался в ушах эхом, ещё слабое зрение вяло воспринимало четкие очертания. В теле невероятная слабость, потому попытка приподняться и поприветствовать мужчину, с треском провалилась, и лишь добавила изначальному головокружению оборотов. С отчётливым побочным эффектом в виде тошноты. — Отдыхайте, пожалуйста. Сейчас вы можете испытывать недомогание и дискомфорт от недавнего воздействия наркоза. Скоро это пройдет, если не будете переутомляться. Мне нужно осмотреть ваши швы и некоторое время вас никто не побеспокоит. Сможете поспать.
Поспать… Я не этого сейчас хочу. Гораздо больше мне помогло бы его присутствие. Объятия, теплый взгляд, нежная любимая улыбка. Вот в чем я нуждаюсь на самом деле…
— Извините… — попыталась сказать, но почему-то не услышала собственного голоса… Лишь хриплое еле слышное фырчанье, напоминавшее рокот в камышах вечерним временем. Возможно, слух подводит? Но врача я слышала относительно чётко. Захрипла? Следует, наверное, откашляться…