Когда они закрепили автокресло, за нами пришел Джесси. – Пора, – сказал он.
На его виске пульсировала вена. На его подбородке дернулся мускул.
– Я не думаю, что смогу это сделать, – сказала я дрожащим голосом.
– Мы должны, – ответил он, – но мы вернем ее. Я обещаю. Я не успокоюсь, пока мы не сделаем это.
Я поднялась на ноги и понесла Эллен к машине, где ее ждал Рик. Мне казалось, что я поднимаюсь по ступенькам на плаху палача.
В отчаянии я посмотрела на край двора и подумала, как далеко я могла бы убежать, если бы вдруг бросилась в лес. Я знала, что недалеко. Не с этими легкими, все еще полными жидкости.
– Ты поступаешь правильно, – сказал мне Рик, когда я подошла к нему.
Я хотела ударить его. – А ты? – спросила я с недовольным видом.
Он даже не вздрогнул. Ни единой искорки сомнения или сожаления не мелькнуло в его глазах.
Услышав шаги Джесси по гравию позади меня, я заставила себя пристегнуть Эллен к сиденью автомобиля, изо всех сил пытаясь при ней сохранить храброе лицо. – Ну вот, – весело сказала я. – Все пристегнуто.
– Пистегнуто – повторила она.
Я накрыла ее голубым одеялом и повернулась к Рику. – Она любит слушать сказки перед сном. Я положила ее любимую книгу в чемодан. Она называется «Кошачья охота волосатого Маклари». Речь идет о собаке. И ее одеяло называется Оувикс.
– Спасибо, – сказал он.
У меня в горле стоял комок размером с киви.
Я повернулась и посмотрела на Эллен, сидевшую в машине.
Неужели это правда? Неужели она действительно забудет меня со временем?
Казалось, она совершенно не замечает того, что здесь происходит. Будет ли она горевать обо мне так же, как я буду горевать о ней? Каждый день до конца моей жизни?
Я подумала о своей биологической матери, которая умерла в день моего рождения. Это было неосознанно, но я знала, что скорбела.
Когда пришло время закрывать дверцу машины, я не смогла этого сделать. Я начала дрожать, и Эллен, должно быть, уловила мои чувства, потому что она начала плакать. Через несколько секунд у нее началась истерика.
– Пожалуйста, Рик, – взмолилась я, когда он сел за руль. – Не делай этого.
Но он сделал это. Не извинившись и не проявив ни малейшего сострадания к нашей боли, он захлопнул дверцу машины.
Прежде чем я успела сказать еще хоть слово, он уже ехал по гравию, выезжая со двора.
Последнее, что я увидела, было испуганное лицо Эллен в окне и ее рука, протянутая ко мне, когда она закричала: – Мамочка!
Глава 60
Я почти ничего не помню об остатке дня, кроме того, что я провела весь день до заката, свернувшись калачиком на кровати и уставившись в стену. Джесси лежал рядом со мной, но я не могла ни говорить, ни двигаться. Я оцепенела и была безутешна.