Я посмотрела на Кира, а он, как мне показалось, на меня. Из-за очков, я не могла сказать точно. Но думаю, что мы оба зацепились за упоминания Юрия и Мэри. Значит, эта парочка причастна.
— Я подумал… ик… подумал, что здесь ошибка! Что дед не мог умереть. Ведь вечером, я видел его и… — мальчик заикался, глотал слезы, но продолжал рассказывать.
— Почему, ты считаешь себя виноватым? — уточнил Кир.
— Потому что я привез деду эти семена. Я не заметил, что он болеет, я…
— Болеет? — нахмурилась я.
— Да! Когда сказали, что дед умер я побежал в его комнату. Хотел лично убедиться, что это правда. Он лежал там… в своей кровати, в брюках рубашке и домашнем халате. Как будто он просто спал… Я хотел разбудить его, подбежал, потряс за плечо… Но ничего. Он был твердый и холодный… Мама оттащила меня, увела из комнаты и запретила заходить туда. Но я не послушался. Залез в комнату деда и украл его дневник.
— Дневник у тебя? — осторожно уточнил Устинин.
— Да, он в моей комнате. Я спрятал его среди своих учебных тетрадей.
— Зачем спрятал?
— Дед написал, что он… В общем, в нашей семье, по мужской линии передается страшное заболевание — деменция. Дед видел, как страдают его дед и отец, и не хотел повторить их судьбу. Поэтому он постоянно просил доктора проводить тесты на выявление этой болезни. Но доктор, по его словам, ничего не видел и не замечал. А дед заметил… У него начались провалы в памяти. Он писал что-то в дневник, а потом перечитывал и понимал, что он не все из написанного помнит. Дед испугался… Тогда-то он и заказал семена чилибухи. Оставалось решить, как организовать доставку. Посылать семена почтой было опасно. Курьерской службой невозможно — там нужно указывать, что перевозится и предъявлять. А вывозить «рвотный орешек» могут только люди со специальным разрешением. Как я прочел, дед долго гадал, что предпринять. Собирался даже самостоятельно ехать на полуостров. Но тут мама решила отвезти детей на отдых, и дед посоветовал отвезти нас на южный полуостров. Таким образом, с моей помощью он привез для себя отраву.
— А дед не писал, почему не использовал семена сразу? — задал вопрос Кир. — Это может быть важно для следствия.
— Он… не собирался принимать яд сразу. Просто готовился, чтобы, когда придет время…
— Я понял, — прервал слова Орио следователь. Он его пожалел.
И я жалела бедного ребенка. Пусть он и считает себя взрослым, самостоятельным… Мы все в его возрасте кичимся этим. Но в душе он подросток, потерявший любимого человека. Мальчик, которого угнетает чувство вины за то, чего он не делал.