— Лазил… — неопределенно ответил Горемыко.
— А через высокие заборы?
— Было дело…
— Считайте, что мне нужно перелезть через забор. А если фактически, то мне нужно залезть в бак.
— Так а зачем в него лезть. Садитесь мне на плечи, и фотографируйте, — улыбнулся участковый.
«Как его имя… Лев? Хм… подходящее имечко» — усмехнулась я.
— А так можно? — улыбнулась я, радуясь, что в мусор лезть не нужно.
Вместо слов участковый снял свою фуражку, и протянул ее мне:
— Подержите? — спросил мой помощник.
— Ага, — кивнула я, напяливая фуражку на макушку.
— Вам идет, — рассмеялся Горемыко, присаживаясь передо мной на корточки.
— Что ж… Надоест криминалистика, подамся в участковые, — пошутила я.
— Не нужно! Работа у нас опасная, — покачал головой Лев. — Залезайте!
Мужчина был высокий, худощавого телосложения, и поэтому я забиралась на плечи с опасением. Но зря… Горемыко поднялся на ноги, удерживая мои ноги, подошел ближе к баку, предоставляя мне возможность работать.
С такого ракурса фото получились, как мне кажется, замечательные.
По моей просьбе, Лев подходил к мусорке с разных сторон, чтобы я смогла сделать фото с разных ракурсов.
— Удивительная слаженная работа, — язвительно прокомментировал наш тандем Кир.
Я испугалась и едва не завалилась на спину.
— Так… обзор лучше, — оправдалась я, краснея.
— Да-да, я так и подумал, — фыркнул Устинин. — Заканчивайте! Труповозка приехала. А вам, младший лейтенант, нужно взять подписку со свидетеля.
— Так мы, собственно, уже закончили, — отчиталась я. — Спасибо вам, Лев…
— Можно просто Лев, — разрешил участковый, осторожно опуская меня на землю.
Санитары ловко опрокинули бак с мусором на бок, совершенно не заботясь о трупе и мусоре. Но возмутиться я не успела, потому что парни вытащили труп и разложили передо мной.
— Спасибо, — буркнула я.
Сделав еще несколько снимков, я отложила фотоаппарат и взяла диктофон.
— Запись один! — произнесла я в микрофон, активировав диктофон. — Имеем труп мужчины, средних лет, предположительно от тридцати до сорока лет. Оттенок кожи смуглый, волос черный — вероятно, он южанин. На первый взгляд повреждений нет. Труп одет в светлые джинсы и темно-синюю рубашку, из грубого синтетического материала. Обувь: странные ботинки, будто обрезанные сапоги. Обувь грязная, присутствуют белесые разводы.
Опустившись на корточки, я стала внимательнее осматривать тело.
— Левое ухо мужчины проколото, серьга — золотое кольцо. Руки неопрятные, со следами грязи под ногтями и мозолями — значит, занимался мужчина ручным трудом, — продолжила я запись. — Карманы пустые. Документов, ценных вещей, кроме серьги, кошелька нет.