То, как эта девчонка уходила от погони отца, могло бы послужить хорошим пособием для преступников. Этому ведь надо было еще где-то научиться. Не угоняет же она на самом деле автомобили, втайне ото всех? Сейчас Рома отчего-то готов был услышать и такое, хотя и понимал, что на самом деле ничем таким она заниматься не может. Эти глаза не могут принадлежать преступнице.
- Ты делаешь это совершенно нецелесообразно, а я по необходимости, - оторвалась она от руля, разглядывая многолюдную парковку.
Народу вокруг было и вправду много. Но никто не обращал внимания на черный Мустанг, который буквально несколько минут назад ворвался на парковку под далекий звук сирены.
- А, ну да. Как я этого не понял сразу, - продолжал ухмыляться Рома, задумываясь мельком о том, как часто наступает для нее та самая необходимость и в чем она выражается.
- Проболтаешься кому-нибудь… - наставила Нелли в его сторону указательный палец.
- И что будет? – посмотрел на него парень и через секунду вновь нашел ее глаза. Ярко-голубые, которые в темноте стали отдавать серебром.
Палец медленно опустился.
- Лучше тебе не знать, - сказала она и отвела взгляд, но от парня не смогло ускользнуть то, что Нелли пыталась скрывать улыбку, пробивающуюся наружу.
- Я учту, - улыбался парень ей одними уголками губ.
Домой было решено везти их за рулем Аморскому. Девчонка сама предложила этот вариант, не желая больше попадаться за управлением чужого автомобиля. Ее даже перестало смущать отсутствие у него прав. Рома, тонко чувствующий обычно людей, сразу заметил, что она как-то очень быстро замкнулась в себе и поникла. От скрываемой улыбки ничего больше не осталось. Только какая-то затаенная грусть и… неловкость? Да, да, ей было именно неловко за то, что она в очередной раз не смогла утаить то, что скрывала. Или может она и вовсе не хотела скрывать этого от Ромы? Может и он тоже смог пробудить в ней что-то.
Вопрос о том, так ли это, завис между ними в воздухе, непроизнесенный и забытый. И вскоре парень остался сидеть в салоне автомобиля, задумчиво глядя на дверь, которая только что закрылась за той, кто стал его личным ребусом. А Рома с детства любил загадки и приходил в особенный восторг, когда, наконец, доходил до самой сути.
Стук в окно малышки Форда Аморский услышал не сразу, а только со второго раза, когда тот стал настойчивее. Парень повернул голову по направлению того, кто желал пообщаться и, подумав было на секунду, что его сейчас попросят освободить проезд во двор, который он загораживал, заметил по ту сторону стекла мальчишку-подростка с темно-русыми волосами и наглым прищуром зеленых глаз.