Я подняла глаза в сторону своего окна и заметила на фоне горящего света два силуэта. Мужской и женский.
- Домой. Сейчас же, - грозно сказала мне мать, как только я нажала на зеленую трубочку.
Отвечать я ничего не стала. И так знала, что меня ждет дома. Раз там находится и папа, то он наверняка узнал, с кем так страстно целуется его любимая лапочка-дочь.
- Что случилось? – проследил за моим взглядом Рома. – На тебе что, венец безбрачия?
- Хуже, - хмуро отозвалась я. – Родители с хорошим зрением и неприязнью к плохим мальчикам.
И я, быстро развернувшись на сто восемьдесят градусов, предварительно собрав с пола все, что обронила, открыла все же дверь подъезда и вошла в его неприветливую темноту.
Рома, оставшийся стоять на улице, еще несколько секунд смотрел на закрывшуюся за девчонкой дверь. Его злило, что все вновь закончилось вот так. Ее побегом. Он даже усмехнулся про себя и решил, что в следующий раз ему придется закрыться с ней где-нибудь и приковать к себе наручниками, чтобы она не могла вот так просто смыться, разрушив всю окружающую их атмосферу.
Парень нахмурился и сунул руки в карманы.
«С этим неправильным Одуванчиком никогда не бывает так, как надо».
Он поднял голову к ее окну, туда, куда она сама смотрела перед тем, как сбежать, и увидел в нем силуэт. Уже знакомый. Высокий и широкоплечий.
Ее отец.
Значит его испугалась эта глупышка. А вроде уже и не маленькая девочка, чтобы действительно настолько бояться гнева своих родителей и встречаться с теми, кого они ей навяжут.
«Вы считаете, что можете решать за нее?» - говорили солнечные глаза парня, вглядываясь в того, кто пристально наблюдал за ним свысока.
«Да, она моя дочь», - слышалось будто бы наяву в ответ.
«Но не ваша собственность», - возражал они. И оппонент согласился, кинув последний взгляд на Рому и скрываясь в пространстве своей квартиры.
Я вышла из лифта и наткнулась на мать, уже поджидающую меня.
- Так вот что это за работа у тебя? С мальчиками зажиматься у подъезда? – накинулась она на меня сразу же.
Мне очень не хотелось ругаться, поэтому я обошла мать стороной и прошла прямиком к входной двери.
- Я знаю кто он, Нелли. Ты с ума сошла? С кем ты общаешься?
Я держалась. Заставляла себя не думать о том, как мне все надоело и как хочется сбежать из этого дома, как это однажды произошло со мной в шестнадцать лет. Правда тогда об этом никто и не узнал, кроме брата, который почему-то до сих пор хранил молчание по этому поводу и даже не использовал в своих корыстных целях.
Мама тогда в очередной раз была недовольна моими оценками, которые опустились по некоторым предметам до четверки, и стала капать мне на мозги. В итоге на следующий день я собрала школьный рюкзак и вместо того, чтобы зайти в учебное заведение, уехала в соседний город. Артур видел это и даже пожелал удачи, но маме не сдал. Я прошлась по незнакомым местам, отыскав себе ночлег, но ближе к вечеру все же вернулась обратно и легла спать в своей собственной постели, решив, что так нельзя и своим бунтарством я ничего не добьюсь. Мама тогда о моем побеге даже не догадалась, придя домой как и всегда, и приложив к моему лбу свою холодную ладонь. Оказалось, что девочки наплели ей, будто мне стало плохо, и я ушла домой с температурой, которую так вовремя успела подхватить, пока скиталась по чужому городу.