Мой маленький мир пошатнул совсем другой человек. Тот, который и сам сегодня сказал, что не узнает меня. И я тоже больше не узнаю себя, потому что почти поборов в себе тьму, на своем пути встретила его. Человека, заставившего открыть себя миру, показаться такой, какой я могла бы быть без условностей и в очередной раз получила плевок и слова о том, что с такой мной иметь дело никому не в радость. Это он заставил меня поверить в то, что открыться всем – это нормально. Из-за него я стала творить всякую ерунду, не слыша ничего вокруг, кроме его голоса. Завораживающего голоса, который заставлял меня следовать за ним, держась за руку.
Из-за него я поссорилась с родителями, перестала общаться с Виленой. Все были против него. Одна я цеплялась за то, что он достает из меня все то дерьмо, что я скрываю, и говорит, что мне не нужно этого стесняться.
Да только никому это вовсе не нужно.
Резко распахнув глаза, вновь столкнулась с темнотой своей комнаты.
«С меня хватит, - решила я. - Больше не хочу так жить».
Соскочив с кровати, вышла из комнаты и схватила первый, попавшийся на глаза, телефон. Он оказался папиным. Отец вообще редко берет его в руки в свободное время, предпочитая интернету и разговорам с кем-либо старые добрые ТВ программы.
Номер Аморского я уже успела выучить наизусть, а потому мне не составило труда набрать его в строке получателя смс-сообщения и накатать то, что крутилось в моей голове на тот момент. А крутилось там многое. Так что письмо мое вышло очень сумбурным и эмоциональным. Таким, что после его отправки я едва сдержалась, чтобы не разрыдаться.
Я откинула телефон на диван, будто обжегшись, и закрыла лицо ладонями, понимая, что только что сделала и, осознавая, что слезы уже на подходе. И мне очень не хотелось, чтобы кто-то увидел их. Понял, как ничтожно я себя чувствую.
Зачем я только тебя встретила, Аморский? Все ведь было так нормально до твоего появления в моей жизни.
Вернувшись к себе и собрав домашние вещи для похода в душ, стремительно направилась в коридор, слыша, как настойчиво звонит отцовский телефон, в то время как он его не замечает. Схватила его и, подавив в себе рвущийся наружу всхлип, нажала на ответ. Мне нужно было дать понять Роме, что писала ему, действительно, я и это только мое решение, с которым стоит считаться.
- Ты можешь нормально мне все объяснить? – кричал в трубку парень, а я почти его не слышала из-за стоящего звона в ушах, и потому только дала отбой и побежала туда, куда и направлялась. В ванную комнату, где едва закрыв дверь, осела по другую ее сторону на пол.