Рома, решивший не спать в эту ночь, отправился на свою скромную кухню и сложил на стол целую пачку бумаги, которая всегда хранилась в его шкафу. Это были листы самых различных форматов, предназначенные для рисования в художественной школе, где преподавала его мать. Она-то и приносила иногда их домой, чтобы сын развивал свое воображение и учился рисовать на листах, а не портил стены в подъездах, как это делали его дружки. Ей никогда не нравилось, что сын занимается вандализмом, что бы он ни изображал своими баллончиками с краской, но он неизменно приходил домой и успокаивал мать, говоря, что делает хорошее дело и перекрывает все плохие слова, коими было исписано почти все вокруг, картинами. Пусть и своеобразными, не совсем понятными и очевидными, но все же картинами, как она сама того и хотела, давая впервые в жизни в левую руку карандаш. Мать сразу поняла, что он левша и не настаивала на том, чтобы сын переучился. Он сам это сделал в некоторой степени, правда намного позже и матери об этом не рассказывал. Ей бы его методы обучения не понравились.
Рома рисовал всю ночь напролет, пока почти уже перед рассветом, из сумочки девчонки, о которой он уже и забыл, не стала литься мелодия раз за разом. Это была какая-то симфония, исполненная на скрипке, отчего Рома вдруг перенесся на время в то кафе, где его поразило необычное звучание этого же инструмента. На первый раз он заслушался. На второй насторожился. На третий начал выходить из себя. А на четвертый не выдержал и поднял трубку, отметив, что вызывающим абонентом значится та самая темноволосая подружка, которая встречала Одуванчика возле магазина одежды. И звали ее Вилена. А еще он почему-то вдруг понял, что видел ее и до того случая. Намного раньше. Несколько месяцев назад или около того. И совсем в другом облике, нежели на том фото, что мигало на дисплее телефона при звонке.
- Алло, - серьезно начал Рома, проводя по экрану пальцем для ответа.
По ту сторону его встретила удивленная тишина.
- Говорите, что вам нужно или перестаньте тревожить понапрасну.
- Аморский… - выдохнула его фамилию девчонка. – Это ты что ли?
- Вы очень догадливы, мисс, - ответил парень, дополняя изображение танцующей девушки новыми штрихами.
Вилена вновь на пару секунд зависла, а потом вдруг будто взорвалась осознанием того, что являлось неправдой.
- Ты что с ней сделал, ублюдок? Где она? – вскричала девчонка. Рома даже трубку от уха отнял.
- Ничего я с ней не делал. Успокойся. Спит она.
- Ты ее напоил и утащил к себе? Признавайся! Я сейчас узнаю, где именно твоя квартира и выломаю дверь.