«Что-то долго не приходит ответ» — забеспокоился Доминик. Если и система дальней связи накрылась, вообще весело будет. Хотя, этого стоило ожидать: ретранслятор, находящийся в этой системе, уже давно отработал свой ресурс. Каких трудов стоило выбить средства на его ремонт. Иначе пришлось бы использовать для связи транспортный корабль, приходящий раз в стандартный месяц.
После десяти минут ожидания наконец-то пришло сообщение, что есть свободный канал связи. Удача не отвернулась от него. Ученый запустил программу на флэш карте, которая должна была создать ложный след и установить связь с определённым абонентом.
Наконец изображение на экране монитора сменилось. Теперь он показывал небольшой участок кабинета собеседника, всего одну его сторону. За массивным дубовым столом и на дорогом даже на первый взгляд кресле, наверняка из натуральной кожи, сидел собеседник Доминика, немолодой уже человек на вид лет под пятьдесят. В неприлично дорогом и строгом костюме с запонками из драгоценных металлов мужчина выглядел очень внушительно и вызывал у любого собеседника внутренний страх и неуверенность в себе. Тяжелая челюсть, подчеркнутая седыми бакенбардами, густая, почти полностью седая шевелюра, аккуратно уложенная в строгую, деловую прическу, мохнатые брови над внимательными глазами-колючками, один взгляд которых вводил в оцепенение любого. За спиной господина на стене в золотой оправе, инкрустированной дорогими камнями, висела картина, изображающая Млечный путь.
Мужчина выглядел ухоженным с искусственно разглаженными на лице морщинками и кожей, имеющей вид вполне здоровый и цветущий. Хотя, с другой стороны, вполне возможно, что человеку на той стороне экрана могло быть и сто лет. Медицина ведь не стоит на месте, а деньги позволяют многое, если не почти всё.
— Рад приветствовать Вас в добрый день, господин Кра… — начал говорить Доминик, но его перебили.
— Не нужно имён, профессор. Я уже неоднократно просил Вас об этом! Зачем Вы потревожили меня? — его глаза сощурились. — Если Вы снова насчёт новых финансовых вложений, то смею Вас заверить, что Вы не получите ничего, пока не оправдаете уже потраченные деньги.
— Деньги — всего лишь инструмент. Подумайте о том, сколько мой проект может принести пользы. — этот спор возникал почти всегда, когда эти двое разговаривали. Он приносил некоторое удовольствие тому, с кем разговаривал учёный. По его мнению Салджере был, пожалуй, единственным человеком, кто позволял себе спорить с ним. К тому же, он никогда не просил денег для себя, а только для дела и всегда довольно обоснованно.