Он её поцеловал — не спрашивая разрешения, не подстраиваясь, не пытаясь принести удовольствие. Казалось, он восполнял некую очень базовую, примитивную потребность собственного организма.
— Марлен, — он напоследок стиснул её в объятиях, и лишь затем, будто резко опомнившись, отпустил.
Перед лисицей снова стоял Доган Рагарра — собранный, спокойный, холодный. Такой бы не за что не полез целоваться без спроса.
— Прости, — сказал он сухо. — Если бы я не сделал этого, не смог бы продолжить разговор.
Марлен, отдышавшись, ехидно поинтересовалась.
— Что, давно с женщиной не был?
Ящерр посмотрел ей в глаза. Раньше он так не смотрел — просто не умел. Или не разрешал увидеть, что умеет.
— Ты даже не представляешь.
Требование
Марлен стало неловко от этого взгляда, будто она увидела нечто, что видеть не должна была.
— Так о чем ты хотел поговорить?
— О твоем возвращении в Мыслите.
Марлен засмеялась.
— Подавись такими разговорами.
— Ты не спросишь, что я предлагаю тебе взамен?
— Думаешь, тебе есть что мне предложить?
— Именно так я и думаю.
•••• •• ••
— Я готов идти тебе на уступки, лисичка.
Лисичка. Обращение царапнуло сознание, душу всколыхнуло.
— Я прекрасно помню, как именно тебе удалось от меня сбежать. Мое внушение на тебя не подействовало.
— Не подействовало, — оскалилась лисица, вспоминая, как избивала его, беззащитного, в его собственной спальне. И получала от этого несравнимое ни с чем удовольствие!
— Вира объяснила, почему это стало возможно. Так вот, у меня к тебе предложение…
Он подошел к ней ближе.
— Я разрешу ввести этот препарат гонщицам. Всем, без исключения. Они будут свободны от нашего влияния. И установлю временные рамки, после определенного времени гонщица будет вольна уйти… если захочет.
Доган подошел к ней ближе. Не пытался прикоснуться, но нарушал личную зону.
По катакомбам гулял ветер — пронизывающий, свежий, напитанный пустынный одиночеством и лесной свежестью. Где-то вдалеке (Марлен научилась распознавать) журчала вода. Здесь было много подземных источников, большинство — искусственные.
В полумраке Доган казался Марлен еще больше, еще опаснее. Казалось, она почти разучилась помнить, каким подавляющим он может быть.
— Подумай, сейчас на обучении находится около шести сотен детей в возрасте от десяти до шестнадцати. Ты можешь им всем помочь.
— Чего ты хочешь взамен, Доган?
— Ничего не хочу.
— Чего ты хочешь, ящерр?! — повторила Марле.
— Вернись в Мыслите.
Ультиматум Догана
— Вот это уже разговор, — понимающе усмехнулась Марлен. — Узнаю старого доброго Догана.
Доган лишь повел плечом.