— Не надо! Красный, красный!
— Тихо, тихо, успокойся, я уже развязываю.
Руслан поспешил освободить парня от пут. Олесь шумно дышал, у него явно началась паника. Быстро развязав Олеся, Руслан притянул его к себе.
— Всё хорошо, мой малыш. Не бойся, я тебя уже развязал. Объясни мне, что случилось? — ласково спросил он.
— Добренький, да?! Добренький?! Проделываешь все эти страшные вещи с людьми, и хочешь казаться хорошим! Утащил бы меня в подвал, а там делай, что хочется?! — кричал парень, и его колотило мелкой дрожью.
Руслан накапал из пузырька какой-то жёлтой жидкости, а затем поднёс ко рту Легкова.
— Пей! — сказал строго.
— Что это? — промямлил Олесь.
— Валерьянка. Пей немедленно и успокойся! Что ты сейчас себе напридумывал. Я специально не повёл тебя в подвал, чтобы ты не боялся. Я понимаю, ты продолжаешь меня бояться и не доверяешь. Давай-ка на диван, солнце.
Когда Олесь выпил лекарство, Руслан поднял вздрагивающее тело и понёс на диван. Уложив парня на бок, он накрыл его пледом, а потом лёг рядом и обнял.
— Глупенький, я же обещал, ничего не будет без твоего согласия. Знаешь, если верхний не умеет держать слово, и творит, всё что ему вздумается, с ним не станет встречаться ни один нижний. Более того его изгонят из клуба, если он туда ходил. Я понимаю, есть безбашенные садисты, которые чуть не пытают людей, ради удовольствия, но это уже не доминанты, это — уголовные преступники. Таких людей, слава богу, мало. Сегодня мы больше ничего делать не будем. Завтра пойдем, путём, который чуть длиннее. Если ты мне так не доверяешь и боишься, нужно приручать тебя постепенно. Я не думал, что ты настолько боишься меня. Вчера сидели тут в обнимку. Сегодня ты сам обнял меня, останавливая. Запомни раз и навсегда, ты должен говорить мне обо всём. Твои страхи, волнения, переживания. Я должен знать всё. Ты не должен делать что-то ради меня, потому что я так хочу. Если тебе противно, неприятно, тем более больно, необходимо сказать об этом. Думаешь, я разозлюсь, и буду орать: «я так хочу и ты обязан?» Вовсе нет. Да, меня возбуждает необычная практика. Но я не монстр, какого ты себе напридумывал в своей голове.
Голос Руслана был мягкий, успокаивающий. Его руки обнимали и дарили тепло. Олесю захотелось прижаться к нему ещё ближе, что он и сделал. Потом парень осмелел и обнял Руслана. Истерика проходила, благодаря лекарствам и внятному объяснению. Тело становилось ватным, а глаза слипались. Олесь рассеянно моргнул несколько раз.
— Хочешь, можно подремать, — Руслан поцеловал парня в лоб.