— Мальчик мой, нам пора в кроватку.
Он торопливо отстёгивает меня. Ведёт за руку. Потом роняет на матрас. Я пытаюсь отползти, но он наваливается сверху. Снова целует. Потом отстраняется и помечает тело поцелуями. Он рисует на мне ведомые только ему узоры, а я снова возбуждаюсь. Член безжалостно передаёт меня, наливаясь кровью. К довершению моего позора, Дарио доходит до паха и принимается облизывать и сосать мой орган. Смесь стыда и удовольствия снимает меня с тормозов. Я слышу свой стон, такой развратно блядский. Сам не знаю, как осмеливаюсь и зарываюсь пальцами в его волосы.
— Давай, малыш, я хочу увидеть, как ты кончаешь, — говорит он, целуя мои яички.
Затем снова берет мой член в рот, а пальцы ласкают место между мошонкой и анусом. Как приятно. Блин, что я делаю?! Я же стону и млею от ласк мужика. А он заглатывает его по самый корень, и змейкой языком по стволу. Меня начинает трясти, под веками разливаются цветные пятна, а из горла вырывается хрип наслаждения. Оргазм получается ярче, чем когда я играл сам с собой.
Не успел я отойти от оргазма, как почувствовал, что мои ноги раздвинули, а к анусу прикоснулся палец с чем-то прохладным. Я сжался. Снова захотелось кричать: «не надо».
— Не зажимайся, больнее будет, — он ложиться на меня.
Я стараюсь расслабиться, давая пальцу протиснуться сквозь плотное кольцо мышц. Сейчас тебя будут трахать, Санёк. А что ты хотел? Он дал тебе твою порцию наслаждения, а мог бы и не делать этого. Палец круговыми движениями разрабатывает меня. Потом их становится два, а затем три. Три пальца это уже слишком, но всё же терпимо. Мужчина вынимает их, потом добавляет смазки, снова ввинчивается в меня. Через какое-то время отстраняется. Слышу шорох. Потом он придавливает меня к матрасу и начинает входить. Медленно, но целенаправленно идёт к своей цели. Сука, как больно! Может не так, как было бы без подготовки, всё равно больно. Он входит до конца, а я выдыхаю. Даже не заметил, что перестал дышать. Через пару секунд, он начинает двигаться. Закусывая губу, снова как баба плачу. Больно, мерзко и стыдно.
Он наклоняется и шепчет в самые губы.
— Саша, хороший мой. Не плачь, сейчас будет легче.
Начинает меня целовать, но не останавливается, гад, продолжает долбиться в меня. Я скулю про себя и молю, чтобы он поскорее кончил. Наконец я чувствую, что действительно стало легче. Я привык. Поэтому когда он ускоряет темп, мне не становиться хуже. Наконец он пару раз дёргается с глухим стоном. Только тут в голове мелькает мысль, а надел ли он презерватив?