Вся жизнь птицей летела перед глазами, в особенности все моменты неудач и позора, даже припомнился случай, когда мне было четырнадцать и заикание было столь же нормальным, как и море прыщей на лице. О-о, до сих пор с дрожью припоминаю, как вышла рассказывать доклад и не могла ни слова выговорить от волнения. Одноклассники тогда хохотали над неудачей так, будто им рассказали самую занимательную шутку из возможных.
Цветочек на руках орал с такой громкостью, что я даже топота тех монстров не слышала. Если честно, то не особо вслушивалась в его вопли, но явно казалось, что там что-то нецензурное. Сама бы орала от страха, если бы не отдала все силы в бег.
Трава и корни путались под ногами, я спотыкалась обо всё, что могла, получая хлёсткие удары ветвей по лицу. Воздух спёртыми комьями проникал в лёгкие, вставая поперёк глотки, сжигая нежные стенки. В боку кололо, в глазах темнело, голова кружилась. Герцогиня не то, что была со спортом на уважительное «вы», она с ним, походу, никак.
Мысленно пытаюсь прощаться с жизнью, не мысленно дышать, как учили на физкультуре. Это так странно, осознавать, что твоя смерть на данный момент дело случая. По крайней мере, эти твари, что шумно дышали и шатали собственными тушами крепкие стволы, не выглядели так, будто готовы не сожрать.
Мама, забери меня.
Отбой попаданства, я точно передумала!
Споткнувшись, чуть ли не кубарем полетела вперёд, вовремя ухватившись за ветку, что болезненно полоснула по руке. На секунду мир перевернулся, но лишь для того, чтобы после вернуться в исходное положение.
— Отпусти меня, — истеричный голос Цветочка пробился сквозь панику, ударив в самый центр сознания.
От осознания сказанного чуть повторно не навернулась, но всё-таки удержала себя в вертикальном положении.
— Что?! — ошарашенно крикнула. — Ты шутишь?!
— Нет! Отпусти!
Походу, у кое-кого реально повредился рассудок от страха. Отдав сомнениям ещё несколько секунд, практически без зазрения совести разжала руки, ощутив, как горшок мягко из них выскользнул.
Пробежала дальше несколько метров по инерции, прежде чем резко затормозить, обернувшись. Уж не знаю, что именно побудило меня сделать это, а не драпать дальше со всех сил. Тупое любопытство и слепое нежелание верить в реальность.
Хотя, казалось бы, Вася, оглянись вокруг. Все порезы, синяки и нервные срывы настоящие, что тебе ещё нужно, чтобы окончательно уверовать. Вот уж не знаю.
Позади находилась тьма. Она клубилась на границе, рыча и переливаясь фиолетово-чёрным маревом, больше похожий на густой туман. Изредка он принимал формы множества голов, чем-то по форме напоминающих волчьи.