У меня не то, что дыхание перехватило от зрелища, колени практически подогнулись. Это нечто невообразимо огромное, захватывающая разум и вытесняющее из него всё логическое. Тьма дышала жизнью, издавала рык, то теряя чёткие очертания, то собираясь в определённые формы, хаотично перетекающие одна из другой.
Наверное, так выглядели чёрные дыры. Не в том смысле, что они похожи на создание безумного доктора, а в том, что они столь же глубоко-безмерные, затягивающие и опасные.
Только сейчас они отчего-то не выглядели сокрушающимися хищниками, готовыми разорвать на месте. Словно нечто не давало им сделать шаг вперёд. Или кто-то. Опустила взгляд вниз, сконцентрировавшись на Цветочке. Того била крупная дрожь, что в первые секунды можно было ошибочно принять за страх, но нет.
Горшок пошёл трещинами, земля в нём забурлила и задвигалась, будто из её глубин кто-то рвался на поверхность. «Ромашка» вытягивалась и обрастала новыми стеблями, увеличиваясь в размерах. Треск! Мощные корни, не скованные больше ничем, вонзились в землю.
Псы завозились, встревоженно рыча, но отчего-то не нападали, будто так же наблюдая за происходящим. Лепестки Цветочка вытянулись вперёд, слипаясь между собой с помощью какой-то желтоватой слизи, что стремительно начала вырабатываться из всей поверхности растения. Смотрелось мерзко.
Теперь «ромашка» меньше всего походил именно на ромашку. В высоту оно теперь было метра на три, с толстым зеленоватым стволом в диаметре чуть больше моей головы, покрытый весь слизью. И бутон теперь напоминал Венерину Мухоловку.
Монстр распахнул пасть, обнажая огромное количество острых акульих зубов, клацая ими с оглушительным грохотом. Лес потряс рык. Цветочек, если это всё ещё был он, поднялся на удлинённых и утолщённых корнях, что теперь служили ему ногами, потряхивая головой.
У меня колени подгибались, а в глазах темнело, но теперь не от нехватки кислорода, а тупо от страха. Вот это ничего себе превращение. Круче любых игр будет и фэнтези сериалов. Как-то маленькое и истеричное растение могло за несколько секунд вымахать в это огромное и уродливое нечто?!
Цветочек обернулся ко мне, оскалившись. От него пасло так сильно, будто я вновь в гостях у бабушки подруги решилась посетить деревенский туалет. Впечатлений на всю оставшуюся жизнь хватило.
— Бегхри-и, — прохрипело оно, распахнув пасть, — дур-рха.
Охренеть.
Перевела осоловелый взгляд на псов, что подобрались, теперь тьма чётко отсекала их контуры друг от друга и, нужно признаться, на псов они были похожи лишь мордами. Потому что всё остальное… остальное было отвратительно блевотным, словно соединили лошадь, ящерицу и подкинули щепотку от кошек.