— Мы почти в центре леса, им сюда дорога закрыта, — нахмурившись, серьёзно произнёс кентавр. — Волноваться не о чем, женщина, теперь ты моя, а это значит, что ни одна здешняя тварь тебе не навредит! Пойдём!
И он вновь потянул ко мне огромные руки, пытаясь схватить, но на этот раз я оказалась проворнее. Выставила вперёд руки, попытавшись отбиться, но почувствовала острую боль в кисти, шикнув.
Кентавр воспользовался заминкой, проворно схватив за неё, дёрнув на себя. Боль отдалась в самое плечо, разлившись раскалённым железом. Не обращая внимания на вскрик, Хорге подхватил под мышки, как куклу подняв в воздух и посадив к себе на спину.
— Женщина должна быть послушной, — поучительно произнёс он, неспешно двинувшись с места. Я спешно ухватилась за его короткую шерсть. — Если попытаешься убежать, то я сломаю второе запястье.
— Это угроза! — возмущённо пискнула, прижав руки к груди на всякий случай. — Ты не посмеешь.
— Это мера воспитания, — улыбнувшись, не согласился Хорге. — Как только придём, то тебя вылечат. Я буду звать тебя Гра, ты такая же рыжая, как глина у речки.
— Вообще-то, меня зовут Василиса, — недовольно пробурчала, обдумывая возможность спрыгнуть и убежать, но отметая её почти тут же.
Во-первых, слишком высоко. Во-вторых, его угроза не выглядела беспочвенной. Если он выглядит, как глупый, то это не значит, что он таковым является. Спина, как и кисть отдавались тупой болью.
Осознание того, что выбравшись из одной передряги я умудрилась вляпаться в другую, было сильно. Может, сказать ему, что я девушка занятая? Конечно, сама с этим до сих пор была не согласна, но лучше уж прикрыться «мужем» демоном, чем обзавестись сожителем кентавром.
Хорге больше не пытался заговорить, полностью увлечённый дорогой и разглядыванием всего вокруг. Я же просто притихла, размышляя. Как там Цветочек? После того, как он превратился в ту огромную махину, смог ли он отбиться от псов? Если нет, то это будет грустно.
Не то, чтобы я собиралась оплакивать его смерть, всё-таки мы были недостаточно знакомы, и он меня довольно-таки сильно бесил, но всё же. Не хотелось бы остаться в этом сумасшедшем мире в полном одиночестве. «Ромашку» было жаль, глубоко в душе надеюсь, что он выжил.
Не знаю, сколько мы так брели по лесной чаще, то поднимаясь на вершину холма, то спускаясь вниз. От природы уже начинало тошнить, или меня тошнило от удара и возможного сотрясения.
Всё рано или поздно подходит к концу, так подошёл к концу и наш путь. Деревья неспешно расступились, под копытами кентавра теперь была не трава, а вполне проложенная дорога, посыпанная песочком, впереди виднелись мощные деревянные ворота.