Нужно всего лишь убить айнара. Всего лишь… Потом объявить его узурпатором, незаконно захватившим трон. Ведь законный наследник — Халид, это была воля его отца. И многие готовы поддержать его. Он договорился. Если все пройдет как надо…
Слишком много «если».
— Как у тебя голова?
Вечером нам принесли ужин.
— Болит немного, но уже лучше, — сказала я.
— Есть будешь? — предложил он. — Тут ребрышки вкусные. Иди. И сладкие булочки с изюмом.
Я села напротив.
— Нам теперь больше не нужно есть из одной тарелки? — сказала тихо.
Мы и раньше-то наедине из одной тарелки не ели, а теперь… только я хотела спросить о другом…
Халид кивнул.
— И спать в одной постели не нужно, — так же тихо ответил он на мой незаданный вопрос. — Ты спи на кровати, а если хочешь, не буду мешать тебе, возьму подушки и буду спать вон там на ковре, там удобно.
Он не смотрел на меня, скорее чуть в сторону. Словно ему тоже неловко, как и мне. Хотя, думаю, с ним все иначе. Просто что-то не давало покоя. Неловко — мне.
— Будущий айнар готов спать на полу, уступив кровать рабыне? — попыталась усмехнуться я. От нервов. Я не знала, как себя теперь с ним вести. Все вдруг изменилось.
Халид глянул на меня, покачал головой.
— Я родился рабом, Ю. Сыном рабыни. Бастардом, совершенно ненужным своему отцу. Ты родилась свободной и желанной в своей семье. Потом все перемешалось. Так что разница не слишком велика. Я с детства привык спать хоть на земле, хоть на камнях, хоть сидя, хоть стоя в полном доспехе в походе, как только выдалась свободная минутка. На ковре спать удобно.
Он так говорил это — тихо, просто, как-то иначе, как я не привыкла. Я смущалась. Не могла понять…
Мы можем делать все, что хотим, на нас никто не смотрит. И больше не можем — в то же время.
— Ты не будешь мне мешать, — сказала я, очень стараясь не выдать голосом свое волнение.
Он усмехнулся, никак комментировать не стал.
Молча взял кусочек копченого мяса…
Тогда я попыталась еще:
— Ты говорил — это я тебе мешаю. Ты не привык, что в твоей постели кто-то спит, кроме тебя.
Он так и не стал есть мясо, покрутил в руках, положил на тарелку. Налил себе немного вина. Но и пить не стал.
— Уже привык. Вот отправлю тебя домой, и надо будет найти себе какую-нибудь симпатичную девочку… которая будет закидывать на меня ноги во сне, перетягивать одеяло и сопеть мне в ухо.
Усмешка на его губах. Это бы и звучало как усмешка, как шутка, если бы… не звучало как прощание. Халид смотрел в сторону.
Немного больно от этого.
Не нужно врать и притворяться, можно говорить честно. Но я…
— А мне дома кошка на ухо сопит, — сказала я. — Залезает ко мне на подушку, ложится рядом и сопит в ухо.