— Я могу петь, — тихо сказала я Унару. — Если ты будешь играть, то я могу петь.
Мне тоже хотелось сделать что-то полезное.
— Мужским голосом? — он усмехнулся.
Я смутилась и покачала головой.
— Посмотрим вечером, — сказал он. — Посмотрим, что за люди соберутся, и будет ли это разумно.
Девушке, решившей подзаработать, могут предложить и другие способы. И еще вопрос — захочется ли мне от этих предложений отбиваться. Я смутилась еще больше.
Мы поели немного горячего рагу, выпили эля и отправились гулять.
— Вы были в Эйлаке, Агнес? Не хотите немного пройтись? Когда еще будет возможность просто побродить по улочкам, без свиты.
Он улыбался весело и беззаботно, и я не могла отказать. Почему бы и нет?
Дорогу я сейчас не вынесу, да и до следующей ночи мы вряд ли уйдем далеко, но пройтись немного и осмотреться — будет отлично, не сидеть же в своей комнате весь вечер.
Ярмарочные ряды уже сворачивали — скоро начнет темнеть. Но веселье и не думало заканчиваться. Кругом уличные музыканты, фокусники, жонглеры. Мы смотрели и шли дальше… Унар шел рядом, рассказывал всякие веселые байки о своих походах в ранней юности, я больше слушала, мне нравилось его слушать. В этом было что-то такое настоящее и необыкновенное.
Потом начали зажигаться огни. На площади были большие костры, у которых можно потанцевать и даже получить кружку хорошего верескового эля, если сможешь отпрыгать, хотя бы один круг джиги, стоя на руках, и это хоть отдаленно будет похоже на танец. Унар смог, трижды. А потом еще разок. Такой красный и взмокший, но довольный. И мы с ним напились… И танцевали…
Он протянул мне руку. «Пошли?» Так естественно… Я не очень-то умела все это, принцесс учат совсем другим танцам, но рядом с ним это казалось легко. «Расслабься, не думай, что на тебя смотрят. Просто танцуй, как тебе хочется». Не помню, когда последний раз мне было так весело. А может, просто эль ударил в голову, с непривычки.
И как-то незаметно, во всем этом безобразии, мы окончательно перешли на «ты».
Нет, ничего такого не было. Он брал меня за руку только в танце, только так, как это требовалось. Ни одного намека на что-то большее. Но мое сердце начинало биться чаще.
А потом мы присели отдохнуть, и меня развело окончательно, я чуть не заснула у него на плече.
— Ну, хватит, — он, весело улыбаясь, потянул меня. — Пойдем домой.
Отвел и уложил спать, даже сапоги стянуть помог. А сам пошел играть на флейте, как и договаривался. Его, конечно, так просто не свалить, это я… А Унар — крепкий парень.
Где-то сквозь сон я слышала песню флейты, а потом его голос. И еще лютню… Кто-то ему лютню дал?