Мне часто перемывали кости обиженные после расставания любовницы и их мужья-рогоносцы, и меня никогда не трогали эти пересуды. Но когда за моей же спиной надо мной стал насмехаться незрелый юнец, судя по одежде пропивающий скромные богатства своего отца, мелкого аристократишки, и явно знавший женщин только по тайным обжиманиям в деревне на сеновале, я взорвался.
— Похоже Вудстоку придется найти что-то покрепче мужской настойки. Теперь ни одна девка не позарится на него, зная, что и не мужик он вовсе. — под громкий гогот окружающих вскрикнул юнец, в котором я узнал младшего сына барона Торриджа, у чьего брата в годы учебы в Академии я увел девушку на кануне не то помолвки не то поспешной свадьбы, что тот как и вся его семья так мне и не простили. В прочем девушка была не в обиде, как выяснилось позже, юный барон Торридж собирался жениться на её приданном, а не на ней самой.
— Советую Вам забрать свои слова обратно, если не хотите убедиться в моей мужественности на личном примере. — сказал я, поднимаясь из-за стола. Вокруг сразу стало на порядок тише. Многие смекнули, что смеяться в лицо главе безопасности империи не самая лучшая идея, даже если ты перебрал рома.
— И что ты мне сделаешь? Отправишь за зельем? — не унимался Колин Торридж, игнорируя товарищей по столу, которые стали шикать на него и дергать его за рукава, призывая угомониться.
— За шпагой. И советую поторопиться, я голоден, и не собираюсь тратить на Вас много времени. — высказался я, подходя ближе к столику Торриджа.
Колин слегка изменился в лице, очевидно осознав, что я все же не шучу, но извеняться не спешил.
— Вы вызываете меня на дуэль? — спросил аристократ уже более серьезным голосом.
— Думаю это очевидно, конечно если Вы все же собираетесь принести мне извинение и немедленно отсюда убраться, я предпочту просто закончить свой ужин, вместо того, чтобы воспитывать зарвавшегося юнца?
— Зарвавшегося юнца? Доставайте шпагу, Вудсток!
— С удовольствием, — ухмыльнулся я и, повернувшись к Колину спиной, направился на улицу.
Я беспрепятственно покинул таверну и сделав несколько шагов от входа, резко развернулся. Рядом со мной оказался Даррелл с холодной ухмылкой. Мои губы тоже исказились в подобии улыбки. Друг разделял мое желание поставить на место сосунка, прекрасно понимая, что если терпеть шутки от близких меня обязывали годы дружбы и безграничного доверия, то порочить свою честь трёпом зарвавшегося мальчишки я был не намерен. Конечно, за оскорбление представителя власти, можно было бы посадить парня в тюрьму на несколько суток, да впаять штраф, возможно, это бы научило его следить за тем, что говоришь и где, но хотелось проучить этого выскочку быстро и максимально эффектно и поскорее вернуться к ужину.