Дмитрий Сергеевич разгневался не на шутку, он с силой схватил меня за плечи.
- Что ты сказала, повтори?! - он вновь повысил голос.
- Я сказала жестокий, - Взахлеб пыталась четко выговаривать слова. - Жестокий Дмитрий Сергеевич!
Мужчина одной рукой продолжал держать меня за плечо, второй прихватил мой подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.
- Не это! Про брата, про брата что сказала? Он обидел тебя? Сказал что-то? Адель, смотри на меня! - лицо Дмитрия Сергеевича было пугающим до чертиков.
Я невольно вспомнив происходящее сегодняшней ночи, вновь прочувствовала тот кошмар. Сделав шаг назад, оперевшись об стену, сползла на пол. Закрыв лицо ладонями продолжала всхлипывать в пустоту. Затем послышался тяжелый громкий стук двери, казалось она соскочит с петель от такого удара. Подняв лицо, я обнаружила что Дмитрия Сергеевича нет, он ушел, пошел к Максу. Теперь и ему влетит из-за меня. Он конечно же поступил ужасно, но мне не хотелось бы быть причиной расправы Дмитрия Сергеевича. Он слишком жестоко наказывает людей, намного больше и серьезней, чем они того заслуживают.
Я сорвалась с места, пытаясь из последних сил удержаться на ногах. В спальной его не оказалось и я помчалась за дверь, может он не успел далеко уйти и я застану его в коридоре.
Так и случилось. Дмитрий Сергеевич уверенной агресовной походкой шел по направлению к лестнице. Нужно что-то делать. Нужно остановить его.
- Дима! - сорвался с моих уст крик.
Мужчина резко обернулся, затем смерив меня глазами, промолвив:
- Адель!
Это не звучало грубо или зло, нет. В голосе Дмитрия Сергеевича было нотка надежды. Как будто вместо меня он увидел свою жену. В глазах заблестели искры и мужчина помчался мне на встречу.
Когда мы воссоединились мужчина крепко обнимал меня, гладил по волосам, целовал в макушку. Я таяла с каждым его прикосновением. Это было так нежно, трепетно, словно родитель после долгой разлуки встретил своего ребенка. А потом начался какой-то хаос, мужчина подхватил меня на руки и понес в спальню. На минуточку, в свою спальню, в которую мне вход был строго запрещён. По пути он терзал мою шею, ключицы, скулы. Но ни разу не коснулся губ. Как будто у него стоял запрет на поцелуи к другим женщинам. Даю зуб, после смерти Мишель он не коснулся этими губами ни одной женщины. Когда мы вошли в спальню, мужчина бросил меня на кровать. Не жестко, не больно, а скорее мастерски. Как будто он делал это каждый день. Секунда и Дмитрий Сергеевич оказался на мне, дергая за поясок халата и разводя его подолы в сторону. В одних трусиках я лежала под этим грозным мужчиной, и понимала, сейчас произойдет неизбежное. Но.. я еще не готова, не готова.. Не хочу сейчас..