— Да зачем, всегда же отпускают.
— Вероника сказала, что к ней подходил какой-то мужик!
Перегородка стремительно оставляет нас наедине друг с другом.
— Ублюдок заявил, что не против уже стать папой. А девочка маленькая еще. Через год она не вспомнит, что у нее была череда смен отцов.
— Не все так просто, малышка, — горько усмехается Полянский. — Ему нужно кое-что еще помимо контракта.
— Что ему было нужно Артем? Ведь это он затеял весь подкоп под тебя?
А вытягивали все жилы из Артема капитально. Даже его знакомые связи не справлялись со связями Македова. Вот что называется, нашла коса на камень…
— Но? — поторапливаю ее.
— Я так ждал этих слов, Лиана! Я вернусь к вам! Чего-бы не произошло, маленькая, любимая моя, я вернусь к тебе и дочери. Ты меня поняла?!
— На всякий случай, — приговаривал он, — выписывая мне генеральную доверенность на ведение всех дел, — я уже ни в чем не уверен…
Лиана
— Что?
Оно накатывает на нас обоих одновременно. Может романтичная музыка, заигравшая по радио в этот момент, а может ощущение опасности обостряет все чувства, все инстинкты до предела, не знаю, но моя рука оказывается на ремне его брюк, а его ладонь задирает мне юбку до резинки чулок.
Девочек с площадки я забрала в начале шестого. Значит, тем «дядей» вполне мог быть Александр. Но зачем ему наблюдать за нашей дочерью?!
— А знаешь, Лиан, я наоборот жду это заседание. Пускай уже поскорее пройдет оно и остальные. Ну дадут мне условку, ну штрафанут, ну и хрен с ним, зато всё прояснится побыстрее, и мы оформим наши отношения.
— Нет. Ни я, ни Виктория никого не видели рядом с ней. О нем мне сказала дочь, мужчина был похож на тебя. Она даже сначала подумала, что это ты.
— Почему ты так подумала?
— Да! — я не понимаю, почему он так разволновался.
— Я выразился покрепче, — ухмыляется Полянский, разминая кулаки, — и рожу ему разбил заодно.
— Он большооооой, вот такой! — показывает она руками, — И болодатый.
Я сжимаю его широкую спину что есть силы, мне так страшно. Остаться одной, без опоры, без него… и за него тоже страшно, хотя уверенна, что в камере с ним не посмеют сделать чего-то плохого.
— Ну какая свадьба, Артем! Мы итак еле успеваем все закончить к первому заседанию.
— Он думает, что ты как-то причастен к смерти Лены?! — поражаюсь я.
— Он что, совсем чокнутый?! Ну, чисто теоретически, ну перееду я к нему ради тебя…
— Ты его видела? — разом напрягаются все его мускулы и пиджак чуть ли не трещит по швам.
— Нет, он плосто смотлел, как я иглаю.
— Да, вроде ничего особенного, но… — отводит она глаза.
Прижимаю дочь к себе еще сильнее. Смотрю на Вику недовольно.