Сангемнон: отсутствие языка. Немота 3 часа.
Так, то же самое травма: неподвижность…. Травма…. Немота… Парализация. Хорошо хоть лёгкий — 30 килограммов.
Следующим была пышная, как булка повариха Даздраперма человек 25 уровень. Имя меня уже не удивило. И, наконец поломанный ящер-драконид, сверкающий зелёной чешуёй. Конечно сверкавшей только там, где не запеклась кровь и не висела ошмёткми слизь.
Драгоценности посыпались на пол, образовав немалую горку. Единственное что мне могло бы пригодится, это арты на силу. Так, но это потом, сейчас быстренько вытащить остальных… подопытных.
Я конечно помнил, что она не одна, но это знание было где-то на заднем плане.
Приглашение в инвентарь! Да-нет.
— Ссюда идут. Решшшь лапы и хвоссст.
По жёлтым глазам ящера с вертикальными зрачками мигнуло прозрачное веко, они загорелись ярче. Из пасти выскользнул раздвоенный язык, с шипением, переходящим в слова:
Да не вопрос. Зубчатый меч тем и хорош, что наносит одним ударом страшные, но ровные раны, а-ля скальпель. Но конечно больше всего меня заботит сейчас моргающий красным коридор, где был установлен последний сторожевик. Я вновь попробовал приподнять ящера, но без рук, ног и хвоста он всё же тянул на перегруз 7 кг! Наверху лязгнуло и вдоль стен поползли цепи механизмов поднимающих, судя по расположению, открывались ворота сокровищницы.
Доремиэль: Критическая травма ног. Неподвижность, до восстановления подвижности 14 часов.
— Чёрт возьми! Вот тварюга… Экспериментатор хренов!
Вскоре уложил искалеченную девушку на стол. Решетка стукнула, оставив червяка слепо шевелиться внутри.
Драконид лязгнул зубами и мгновенно переместился в инвентарь. Даже несколько килограммов свободных… (жаба требовательно квакнула), и я на ходу забросил, что попало до полной загрузки инвентаря. Теперь нужно уносить ноги. Я сделал молчаливый пасс «исчезника» из магии теней и спустя несколько секунд каста заклинания, окутался покровом невидимости, сожравшему почти всю ману.
Это вдогонку к таким же травмам как у Доремиэль.
Как воочию увидел — мой тщательно продуманный и реализованный план, рассыпается, словно карточный домик. Но плюнуть и забить, чувствую, уже не могу.
— Если подниму, — просипел я в ответ.
— Ах чёрт! — рявкнул я и на пол посыпались увесистые браслеты с чеканками.
— Доремиэль, чтобы можно было положить тебя в инвентарь, нужно согласие:
Глазные яблоки — сплошная алая рана. Из слипшихся комом волос неопределённого цвета — острые уши, словно попавшие под свихнувшийся перфоратор, висят как тряпочки.
— Тьфу ты. Так… осторожнее.