Вот хитрец, а!
Свалил всё на мою совесть и спокойненько удрал.
И ведь сразу поняла, что меня раскрутили, но всё равно не могу нажать кнопку удаления.
Клим, значит…
Ну, подожди, Клим. Завтра объявишься и я уже смело занесу тебя в чёрный список.
Вот увидишь!
— Как прошёл день? Судачили о твоём перерыве? — накинулась на меня мама, стоило мне вернуться домой.
— Конечно, прошлись по всем мужским недостаткам и пришли к выводу, что я чиста и невинна, просто настала полоса неудач. — кивнула я, присев за кухонный стол и выдернув из папиных рук вилку с кусочком котлеты. — Я так устала… — привалилась к папиному боку и закрыла глаза. — Поступил крупный заказ и на выполнение дали очень мало времени. Не успела даже пообедать… — немного подумав, наколола на вилку остатки котлеты и прямо перед возмущённым лицом папы, стала её нещадно обкусывать.
— Просто ты отвыкла от такого ритма работы. — блеснула сообразительностью мама и быстро наполнила папину тарелку новой порцией ужина. — Скоро подтянешься.
— Поль, ты там поменьше болтай про развод! И про планы на будущее не распространяйся! — прочавкал мне на ухо папа. — Женщины коварные! Вы только спите и видите, как подсидеть подружку.
— Да вот ещё! — припечатала его взглядом мама. — Это все твои познания о женщинах, да, Вить?
— Не все, но в этом точно уверен! — с гордой улыбкой ответил папа. — Не ты ли, Оленька, с Катькой Рыжовой со второго потока всю учёбу в контрах была?
— Не к месту, Витя. — буркнула на него мама и отвернулась, злобно скребя морковкой по тёрке.
— Что за Катька Рыжова? — уставилась я на довольную ухмылку папы.
— Была у меня одна… — взмахнул он рукой, мол таких у него тысяча водилась.
— Ой, чего ты заливаешь?? — выпалила мама. — Не было у вас ничего! Ты про неё даже не знал!
— Как не знал? — вспыльчиво возразил мужчина. — А письма любовные мне в ящик кто подкидывал? Рыжова!
— Не Рыжова это! А Юлька, сестра твоего Барышникова! — навела на него крупную морковину мама. — Рыжова уже потом мне назло начала к тебе клеиться!
— Видишь? Назло же! А ведь подругами звались! — откусил кончик овоща папа. — До сих пор, если во дворе столкнётесь, мычите, как две бурёнки.
— А что случилось-то? — заинтересовалась я, увидев, как мама рассержено краснеет.
— Не поделили они меня! — вздёрнул подбородком папа. — Даже за волосы друг друга таскали!
— Ты-то тут причём? — рассмеялась мама. — Она на моё платье марганцовку пролила… мне тогда папа его из-за границы привёз… дефицит же жуткий был… а тут такое платье! Ткань шикарная была… — закатила она голову от воспоминаний. — Меня Барышников тогда гулять вечером позвал, у общаги в любви признался…