Что?! Фууууууу!
Видимо, моя пауза с ответом слишком затянулась, а лицо выдало все внутреннее противоречие от услышанного, потому что парень вдруг спросил:
— Надеюсь, ты знаешь кто такие Красные кхмеры?
Я-то? Понятия не имею! Но непременно сегодня же узнаю!
— Конечно! — уверенно фыркнула.
Кажется, блондин не поверил. Ни ответу, ни моим честным глазам. Внезапно нахмурился и отвернулся, как будто только сейчас увидел, кто сидит с ним рядом.
— Ладно, — отодвинулся подальше, словно я могла его укусить. Повел плечом, отмахиваясь, как от мухи. — Проехали…
Что?! Это он мне?
— Стоять, Кудряшка! Куда это проехали? Раз уж раскусил, давай, рассказывай!
Мои пальцы оказались крепко сжаты на его запястье, и парень с надеждой спросил:
— И ты отстанешь?
— Посмотрим, — ушла я от прямого ответа, а про себя подумала: конечно, отстану, что мне еще с таким ботаником делать?
— Хорошо, слушай!
И тут он сделал самое простое, что мог сделать. Кудряшка снял очки и поднял ко мне лицо.
Ничего не должно было случиться необычного, клянусь. Я каждый день равнодушно смотрела на сотни людей — красивых и не очень. Смеялась и легко уходила, оставаясь собой, а тут… Парень снял очки, отвел пятерней волосы от лица, поднял взгляд и заговорил.
Тепло-карие, необыкновенные глаза в опушке темных ресниц смотрели на меня. Кудряшка что-то говорил, говорил… А я, как завороженная, прикипела взглядом к его губам, чувствуя, как от звука голоса соседа вибрируют струны в душé, о которых я до сих пор и понятия не имела.
Никогда не думала, что со мной может произойти нечто подобное. Что я вот так на щелчок пальцев западу на первого встречного парня. Я, Агния Корсак, которая никогда и никого не любила… вдруг почувствовала ощутимый укол. Сердце ударило о ребра, дыхание сбилось, и огненный разряд прошел сквозь тело стрелой, пронзив неведомым до этого момента чувством.
Проклятый Купидон сегодня выбрал мишенью меня и захохотал, а я, позабыв о Красных кхмерах, спросила имя парня…
Да, все это случилось со мной ровно месяц назад, но даже спустя тридцать один день моего глубокого чувства, Антон Морозов отказывался меня замечать.
Я выдохнула злость, как дракон, сквозь ноздри, и поймала его взгляд, брошенный в сторону соседнего ряда, где у окна сидела тонкогубая бледная выдра. В просторечье — студентка Элла Клюквина. Ничего особенного, уж поверьте мне! Тонкие косточки, мышиные волосики, дрожащие ресницы и поджатый рот, словно ее вот-вот стошнит. Да таких жеманниц еще поискать! Не понимаю, и что мой Морозов в ней нашел? Лично мне она о-очень сильно не нравилась!