Слегка сбив цену на свои покупки и пожав руку хозяину таверны, Марк вернулся за столик, где сидела Лета. Она, укутавшись в плащ и шарф, смотрела на улицу через запотевшее от тепла внутри окно, где уже стемнело. Кроме них в таверне практически не было гостей, если не считать нескольких купцов из княжеств, проживавших обычно в Буске по две-три недели.
— Ты все еще чуешь след? — тихо спросила Лета, не отрываясь от окна.
— Слабо, — произнес Марк. — Но тот, кого мы ищем, был здесь.
Она кивнула, будто услышала то, что хотела.
Хозяин таверны зажег свечи на стойке, в свете которых Марк наконец увидал обеспокоенное лицо Леты. Она набрала немного веса; распущенные волосы выглядели более густыми и блестящими, а лицо светилось жизнью. В ней почти ничего не осталось от той тощей бледной девицы, какой она была летом. Если душевное состояние девушки вызывало сомнение, то физическое было уже в норме, что безусловно радовало.
Марк боролся с желанием закурить самокрутку. Их у него осталось мало, а покупать их на местном рынке он не хотел — они могли оказаться скверного качества, да и стоимость была бы немаленькой. Чем дальше они отдалялись от центральной части княжеств, тем меньше был распространен табак, становясь с каждой деревней и с каждым городом всё дороже.
— Может, пройдёмся по деревне? — предложила вдруг Лета. — Всё равно делать больше нечего, а обратно в кровать не тянет.
Марк согласился с её предложением.
Они выбрались на улицу, где жители Буска уже готовились ко сну. Бард затих в кои-то веки. То ли дед раздобыл предмет для метания потяжелее, то ли исполнитель незамысловатых куплетов о рыбаках и лесных чудовищах сам утомился своему пению. С полей и леса возвращался народ. Наступление недавнего Мэхфира означало конец уборки урожая и приход скорой зимы. В Буске о празднике напоминали только оставшиеся на некоторых избах гирлянды, да тыквы, разбросанные то тут, то там. Мэхфир праздновался быстро, со страхом и тревогой. Лете было от этого грустно. Люди начали забывать истинную печальную красоту этого события и его древнюю магию.
К вечеру стало очень холодно. Лета взяла под руку Марка, и они вместе пошли к рынку на площади. Селяне спешили укрыться в отапливаемых избах и корчмах. У колодца образовалась толпа желающих набрать воды на ночь. Купцы торопливо сворачивали свои лавочки, трясясь от морозного ветерка. Одной только детворе было весело шлепать по грязи, догоняя возмущённых гусей, подшучивать над особо нерасторопными взрослыми и делать вид, что не был услышан материнский приказ возвращаться домой. Марк подумал, что было забавно пронаблюдать только начало дня и его в конец в Буске, не застав середины.