Я закипела одновременно с чайником:
– Я так понимаю, что ты прочитала дневник? – спросила Мария Матвеевна.
И хотелп бежать за ней. Но чайник кипел – пришлось задержаться, чтобы выключить его (он у нас со сломанной кнопочкой выключения).
Мне не показалось: старушка действительно была маленького роста – ниже моего плеча. Теперь она смотрела на меня снизу вверх и просительно-виновато улыбалась.
– Вы ищете дневники? – спросила я. – Я нашла их.
«Подожду еще полчаса! – (наречие) решила я. – А потом пойду домой!»
– Аааа, – понимающе протянул он, и голова исчезла.
Я поднялась на лестничную площадку.
Наконец короткая стрелка часов указала на два, и я приготовилась к «сюрпризам».
Она слабо улыбнулась и подняла руку, поправляя волосы. Я заметила, как дрожат ее пальцы.
Конечно же, я знала, ЧТО она имеет в виду. Меня захлестнуло возмущение. Еще бы! Я тут в последние дни, не переставая, тряслась от страха, прыгала из окошка, ползала по кустам, сидела, скрючившись, в детском домике… А эта бабулька так преспокойненько мне заявляет, что пришла забрать то, что оставила.
– Меня зовут Мария Матвеевна Снегирёва. Это действительно я принесла картины в вашу квартиру… А вы читали дневники?
Пока находилась в засаде, сломался лифт. Подтягивая себя на перилах, я с трудом поднималась наверх, автоматически считая ступени, количество которых знала точно, потому что прожила в этом доме всю мою жизнь. Когда достигла тридцать третьей ступени и повернулась на лестничной площадке для преодоления последнего пролета к моей квартире, я остолбенела, увидев невообразимое: у нашей двери стояла маленькая старушонка и копошилась с моим замком…
Она достала из своей сумки толстую старую затрепанную тетрадку и протянула ее мне.
– А где Саша… то есть ваша мама… сейчас? Что с ней стало?
– Вы что, издеваетесь? – прошипела я, потому что голос мой почему-то исчез.
Моя «вахта» наконец закончилась, и я свернула свою «кампанию». Выползла из домика. Ноги настолько затекли, что я не могла ни идти, ни даже подняться. Пять минут я стояла на коленях, держась за крышу домика. Со стороны наверно, я выглядела не лучше, чем наш Бутылек после своего удачного «рабочего» дня. Наконец, почувствовав прилив сил в ногах, прихрамывая, медленно потащила свое бренное тело к нашему подъезду.
Видно, буря эмоций ярко отразилась на моем лице, потому что старушкина улыбка из приветливой опять преобразилась в виноватую.
– Это моя мама…
Сквозь маленькое окошко мне хорошо была видна дверь в наш подъезд: как раз то, что мне нужно.
– Извините, но так получилось… Я нашла тетради внутри рамки, начала читать… А потом просто не могла оторваться.