Старушка была маленькая, чистенькая, аккуратненькая, седенькая. Такую – на обложки детских журналов с надписью внизу «Добрая фея из сказки». А она стоит и пытается взломать чужую дверь.
Я смущенно кивнула:
– Господи! Какая красота!
Какое-то время мы изучали друг друга глаза в глаза. Я думала о том, что она действительно похожа больше на волшебницу, чем на взломщицу. Мне даже пришла в голову мысль, что увиденное мной две минуты назад – как она пыталась открыть нашу дверь – показалось.
– Это тоже дневник моей мамы. Возможно, продолжение первого. Мама говорила, что старый дневник навсегда потерялся в России вместе с картинами. Но я нашла их! – и Мария Матвеевна гордо улыбнулась.
… Когда мы зашли в коридор, я вспомнила о выставленных в зале картинах. И хотя я уже не сомневалась, что она пришла именно за ними, все-таки пригласила ее не в зал, а на кухню. Предложила сесть, потом налила воду в чайник. Включила его. Делала это в молчании. Наконец я села с противоположной стороны стола и посмотрела на мою нежданную гостью. (Она, между прочим, за это время тоже не обмолвилась ни словом).
– Вы не волнуйтесь, милая леди! Я вам сейчас все объясню!.. Мы можем поговорить у вас дома?
Я кашлянула и сказала с язвинкой в голосе:
– Милая моя, дорогая девочка! Я вам сейчас все объясню!
Для меня самое главное время наступит с двух до трех – как раз у нас в музее обеденный перерыв. И, если мои предположения верны, кто-то из моих коллег может появиться здесь, у моего подъезда. Конечно, этот «кто-то» может прийти и раньше. Рискнуть, так сказать. Впрочем, думаю, вряд ли. Все работники музея находятся в данный момент под подозрением, и товарищ следователь Бегунов-Прыгунов может спросить, глядя на тебя взглядом человека, видящего насквозь: «Где вы были между…?»
Быстро позавтракав, я начала собираться якобы в служебную командировку. В свою (не в мамину гигантскую) сумочку положила пару бутербродов с докторский колбасой и банан. Мне ведь предстояло сидеть в засаде неопределенное количество времени. Подумав об этом, добавила еще один банан и пару конфет.
– Вы волновались? – спросила она заботливо.
Но встретившись со мной взглядом, тут же приветливо улыбнулась.
Когда зашла за угол соседнего дома, остановилась и, спрятавшись, оглядела свой двор. Ничего подозрительного вроде бы не было. Никто не пробирался за мной, прячась за деревья… Тогда, подождав пару минут – так, на всякий случай, – короткими перебежками я вернулась к детскому домику и, скрючившись в три погибели, на коленках протиснулась в узкую дверь.