Вспомнив о нашем отъезде, сразу же ощутила прилив сил и заторопилась домой…
Матвей, почувствовав это, наоборот, сделал хватку еще сильнее.
Я тут же посмотрела на картины Алексея, висевшие на стене.
– Пора! – поднялась тетя.
Тетя шла и шепотом считала шаги. Таким образом, она собиралась найти доску в заборе, через которую нам предстояло попасть на территорию завода. Я слышала ее взволнованный голос, ежилась от холода и паники, но послушно шла следом.
– Гертруда, а где Петр Прохорович с женой? – вспомнились наши соучастники побега.
И вдруг сграбастал меня в охапку и прижался своими губами к моим. Я и охнуть не успела…
Матвей… Мой нежеланный стражник…
Тетя сидела за столом и перебирала фотографии, письма. Гертруда тихо собирала вещи. Видно было: она очень счастлива. Мысль о том, что мы скоро оставим Россию и уедем в мирную страну, вдохновляла ее. Она тихо мурлыкала, проверяя шерстяные носки, выбирая не рваные теплые чулки.
Никто не отозвался.
Мы молча согласились с ней, дружно присев на краешек кровати. Замерли в молчании, читая молитвы про себя. Я все время сбивалась и начинала «Отче наш…» снова и снова. Так и не смогла дочитать до конца: мысли путались настолько, что все слова знакомой с детства молитвы забылись.
Он подхватил меня под мышки, поставил на ноги и почти донес до забора.
– Нет, – как можно беспечнее ответила я.
– Матвей! Мне больно! – простонала я и дернула руку на себя.
– Придется рисковать. Это единственный способ – покинуть город… Пройдя через лес – возможно даже, нам там придется заночевать, – мы выйдем к деревне. За ней, по слухам, стоят формирования белой армии. Они нам помогут продвигаться дальше, к морю. А там – мы сможем выехать за границу.
– Я вытащу их из рамок, – умоляюще попросила я.
Прошло еще три дня.
– Петр Прохорович? – спросила тетя незнакомца взволнованным голосом. – Почему же вы так долго? А где супруга?
Но Матвей все-таки заподозрил что-то. Он спросил в последнюю минуту, перед тем, как пожелать мне спокойной ночи:
– Понятно, – сказала я и увидела, как медленно начинают округляться глаза Гертруды – она всегда очень быстро поддавалась панике.
– Можно, я вперед, Саша? – попросила меня Гертруда. – Если не буду пролазить, толкай меня.
Не получилось. Матвей только прибавил шагу. Я едва успевала перебирать ногами, а тетя и Гертруда с трудом поспевали за нами. Обернувшись, я увидела, что бедная Гертруда держится за сердце.
– Нет, надень одежду потеплее. Ты забыла, что нам, возможно, придется ночевать в лесу?
Но у меня не хватило смелости даже на это…
– Сейчас принесут пряники. Кто не записался, пряник не получит.