– Да ты что? – хлопнул себя по бедрам Рисыч. – А моя-то (это он о жене) в сад сегодня отправилась, чтобы … Ну ладно, иди работай, – наконец разрешил он мне и направился к себе в кабинет. – Кстати, – Рисыч резко остановился и обернулся, – я там вместо украденных картин репрессированного Грамовича повесил. Сделай таблички для посетителей.
– А что это у тебя?
Теперь можно было сознаться: я почувствовала себя более защищенной за двумя замками…
Главное: он не успел заметить картину! Потом я что-нибудь придумаю, чтобы объяснить, почему я так резко рванула прочь от места работы в противоположную сторону…
Но этому воскресенью я была не рада. Украденные картины, внезапно появившиеся в моем доме, висели над моей шеей, как Дамоклов меч. К тому же, не могла расслабиться от мысли, что кто-то чужой побывал в нашей квартире. Думая думы во время завтрака, я решила поменять дверной замок…
– Ага, поняла.
Сейчас мне могло помочь только чудо! И оно случилось! По противоположной стороне проезжей части ехал другой автобус номер пять, тот, который мог привезти меня обратно к дому.
– Здравствуйте, Тимофей Борисыч! – улыбаясь своей самой лучезарной улыбкой, произнесла я и попыталась поскорее проскользнуть мимо директора.
…Через три остановки автобус притормозил напротив городского музея. Я набрала воздух в легкие, пытаясь успокоить таким образом пытавшееся вырваться из моей грудной клетки сердце. Заспешила к дверям. Стала спускаться по лесенкам.
– Спасибо! – сказала я растерянно.
Я собрала свои кофты с пола и тоже отправилась на свое место.
Рисыч снова внимательно оглядел меня с головы до пят и остановил взгляд на кофтах: одна на мне, другая – между ручками сумки.
У входа в музей стоял Ромка. Он, кажется, опять собирался мне что-то сказать, и уже открыл рот, но я, нервная как рассерженный посетителями в зоопарке орангутанг, почти выкрикнула:
– Ладно, – вздохнула я. – Не будем выковыривать. Вставляйте второй!..
– Решила поменять! – строго отозвалась я, нахмурив брови.
Тетя Мотя что-то усиленно стала искать в своей сумочке, потом сказала как бы между прочим:
– И вдруг… вспомнила про утюг, – выпалила я вовремя пришедшую мысль.
– Не сейчас!
Улеглась на подоконник, высунувшись из окна как можно дальше наружу, чтобы опустить картину вниз: тихо и аккуратно.
Слава Богу, что пришло время, когда все нужные организации работали не только в течение недели, но и в выходные дни.
Выглянула в коридор – никого. Выхватила ключ от служебки из кармана и закрыла дверь. Затем, сунув ключ обратно, кряхтя, опять отодвинула шкаф, вытащила картину…