– Его имя Эйгон. Белая ворона в нашем роду, – прокаркал старик, пройдя к накрытому у камина столу. – Меньше всего на свете мне сейчас хотелось бы говорить о нём – сразу аппетит пропадёт, а над уткой и брусничным соусом мадам Потаж сегодня колдовала дольше, чем я над молодильным лосьоном из жабьей икры. Чего стоишь в углу? – старик удивлённо вскинул брови и покосился в сторону девушки. – На тебя это совсем не похоже. Когда я возвращался, то думал, что половина ужина уже съедена и меня ждут лишь кости, и...
– Не знаю. Наша семья далека от подобных разборок. У нас не было ни кресел, ни портретов скучных и тучных родственников. Было только сильное желание отца выбиться в люди.
Вздыхая и переживая, Арлина спустила ноги с кровати, встала, с грустью посмотрела на разорванную одежду, валявшуюся на полу, завернулась в покрывало и осмотрелась.
– Видишь ли, по уставу магов, под которым обязан подписаться каждый чародей, кто научился одним взмахом руки отделять яичный желток от белка, нам разрешено применять наши умения только в пределах одной стороны, и имя ей – Жизнь. Я могу исцелить больного, могу убрать пятна с твоего платья, могу даже этот замок стереть с лица земли, но не должен вмешиваться в то, во что уже вмешались. Я не могу переступить черту и пойти наперекор Смерти.
Тот взгляда не отвёл и, выдержав паузу, ответил:
– Значит, и готовить его дано не каждому. Вы – сильный маг. Светлый или тёмный – я в этом не разбираюсь... А кстати в чём разница?
Приподняв платье со спинки кресла, Арлина залилась краской. Прямо под ним лежало белоснежное бельё. Без лишних украшений и изысков, без кружев, но из тончайшего хлопка.
– Мы искали его везде, – старик будто оправдывался, – но есть вещи, неподвластные даже колдунам. Тем более мой конкурент, как ты выразилась, и сам маг. Он мог ловко замести следы, сделать завесу невидимости – и хоть век ищи. Но я верю в его смерть. Иначе зачем ему бежать из замка, где он может претендовать на кресло хозяина?
– Тогда вставай. Завтра с рассветом жду тебя в Ледяной башне.
– Совсем? – искренне изумилась девушка и промочила губы вином из своего бокала.
– Совсем.
– Твоя фамилия звучит благородно.
– Отцу быстро сыскали невесту. И девушка оказалась из благородной семьи, красавица с тёмными вьющимися волосами ниже пояса, карими глазами и губами, бархатом не уступающими розе. Свадьбу состряпали быстро, на том и успокоились, надеясь, что со временем отец забудет о своей актриске. Но отец не переставал её любить и времени проводил с ней больше, чем с законной супругой. А потом родились дети.