Не принц, но сойдёшь (полная) (Каминская) - страница 34

– Обещаешь ли ты быть с ней в радости и печали, болезни и здравии, богатстве и бедности, пока смерть не разлучит вас?

– Обещаю.

Печёные яблоки приправили корицей, да так сильно, что задыхаешься. Сейчас бы лёгкого ветерка с озера, свежести осеннего леса или дождевой прохлады, но вокруг только облака пудры на лицах и париках и тяжёлые ароматы махровых роз, в которых скорее увязнешь, чем растворишься. Ещё и испарина на лбу и шее такая, что веера не помогают. Так и жужжат без толку справа и слева, будто королевский дворец атаковала целая армия длиннокрылых стрекоз.

Мартан завозил локтем – золотая лилия без промедления оставила на коже Арлины мелкую царапину. Когда же церемония закончится и можно будет выдернуть руку и протереть листом подорожника? Говорят, успокаивает.

Хранитель Игвик, видимо, сговорился с безжалостной нитью и не спешил со следующим вопросом, тщательно выжидая момент. Простая случайность или шанс? Или духота влияет? 

Краешком глаза Арлина покосилась в сторону отца. Вот он стоит – опять не спал ночь, выбирал шейный платок. Хотел взять жёлтый в мелкий васильковый горошек, но Арлина вовремя остановила. В итоге повязали золотой, как и всё в этот день, начиная от ковровых дорожек и винных кубков и заканчивая треклятой нитью, что шла не только по краю рукава, но и по низу камзола принца. Петляла и вырисовывала по-королевски дивные узоры.

– Берёшь ли ты, Арлина де Врисс, в мужья Мартана Светлоозёрного из рода короля Свена Светлоозёрного, принца Озёрного края и хозяина севера, юга, запада и востока?

Хранитель Игвик, смакуя каждое слово, закончил вопрос и в предверии положительного ответа занёс изящную, усыпанную жемчугом, бело-голубыми аквамаринами и прозрачными, как слеза, бриллиантами корону принцессы над головой бледной безродной невесты.

– Берёшь ли ты, Арлина де Врисс, в мужья Мартана Светлоозёрного из рода короля Свена Светлоозёрного, принца Озёрного края и хозяина севера, юга, запада и востока? – медленно повторил хранитель, чувствуя, что пауза подозрительно затягивается, а пальцы уже дрожат и вот-вот корону уронят. 

Мартан нетерпеливо дёрнул рукой и покосился в сторону растерянной девушки. Ненавистное золотое жало стало последней каплей, и Арлина в сердцах выплеснула: 

– Нет, – и сама испугалась того, что сказала. 

– Я бы не додумался её так использовать, – ухнул старик, аккуратно вытаскивая из руки застывшей на месте Арлины свою драгоценную деревяшку. А когда забрал, то бережно протер её рукавом, словно это палке было больно, а не лежавшему без сознания королевскому слуге.