— Мы, собственно, еще не в разводе.
— Говорю же — у меня новости. Во-первых, я тут кое-куда влез…
Скрывается в номере. Возвращается очень быстро, уже в свежей майке, причесанный и с зубной щеткой за щекой. Молча кивает головой в сторону комнаты. Вхожу. Сам Яблонский идет в ванну — завершить утренний моцион. Я же осматриваюсь. Кавардак. Обычный мужской кавардак. Ничего нового и необычного. На прикроватной тумбочке женский портрет в рамке. А он сентиментален…
— Фигня. Он же не дурак. Доказательств потребует, — это подключается Яблонский. — Не так будем действовать. Мы натуральное убийство замутим. Или я, блин, не режиссер?
— Ну так исправь положение по-быстренькому, жена моя бывшая, — последнее слово опять-таки с издевкой. Сука.
— Не думал, что от его болтливости может быть хоть какая-то польза, ан нет!
Когда время переваливает за одиннадцать, терпению моему наступает конец. Встаю из кресла, в котором коротала последние полчаса и иду будить этого соню.
— Да того же таджика и видел. Чуть не с кулаками на меня кинулся, все орал, чтобы я немедленно убирался, ментами грозил…
Дальше уже не слушаю. Дальше мне уже совершенно не интересно. Дальше мне бы срочно остаться одной, быстро-быстро подумать и позвонить. Федька сказал Егору, что тем двоим, что меня бить хотели, звонили с телефона Яблонского. Егор сообщил о том же мне. Но ведь я сама-то так и не видела телефонного номера, про который шла речь! Что как это не личный номер Ивана, а один из тех семи, про которые мне только что рассказал Евгенчик?
— Вроде да…
— Значит, у кого, говоришь, эти телефоны?
— Да уж с полгода так точно… Даже чудно было. Все пили в три глотки, а он бросил.
Рассказываю про Яблонского и его жену. Приходченко звонит куда-то и через некоторое время подтверждает — все так и было, как мне рассказали. Задаю и тот вопрос, который с некоторых пор занимает меня особо: а не мог ли сам Иван Яблонский быть тем человеком, который поставлял жене наркотики? Отрицательно качает головой.
Офигеть! Чтобы Егор да со мной, да про общее дело?! И никаких: езжай в Москву, там глажки гора?!! Впрочем, теперь ему, небось, кто-то другой гладит. Может, в этом объяснение всему?
— Это ты так шутишь? — Яблонский из-за моей спины.
Как же плохо эта чертова девица чувствует настроение и внутренний, скрытый ритм человеческих эмоций. Именно поэтому и не могла правильно станцевать… Вот и сейчас ей бы не играть в свою кошачью сексуальность, а просто отдаться страсти. Грубой, подчас некрасивой внешне, но честной. Даже если ее на самом деле нет, сыграть ее, что ли… Актриса она в конце концов, или так, погулять вышла?