— Ты что, всерьез думаешь, что я буду здесь торчать, пока ты будешь копаться в цацках?! Здесь наверняка ничего приличного нет.
— А чего она там не видела? — с вызовом ответил Ансельмо.
Следом раздался грохот захлопываемой двери. Еще через несколько минут красный, как вареный рак, Глава стремительно вышел из дверей ювелирной лавочки.
— Он и Жезл Силы продал, — подсказал Чиро окружающим, и, словно эхо, эта мысль пробежала по рядам.
— Но с другой стороны, пойду я в стражники и буду торчать днем и ночью на площади. А с женой моей, получается, кто в это время будет?
Джетта послушно отошла. Избыток самоуверенности — лишний груз даже для Просветленного.
— Еще чего! — возмутился Паладин. — Должны же у меня как у твоего любовника быть хоть какие-то привилегии?
— Но эти сведения откуда-то дошли до дель Пьёро, и теперь он предпринимает упорные попытки получить артефакт.
Подземный ход закончился люком наверх. Увы, вел он не на улицу, а в какую-то жалкую затхлую лачугу. Джетта довольно быстро справилась с замком, и ночной воздух, наконец, встретил их приятной прохладой. Дамиан оглядывался, видимо, стараясь запомнить какие-нибудь ориентиры.
— Не знаю. Придумай что-нибудь.
— Понимаю. Кроме того, разве я могу упустить шанс сделать еще одну гадость своему милому? Идемте в Центральный зал, — Агуэда легко полетела вперед. Мужчины переглянулись и молча двинулись за ней, заметно уступая в скорости.
Дверь в питейное заведение распахнулась, и шум гульбища перекрыл вопль ввалившегося:
— А Светлый знает свое место в этом городе, — вольно развалившись, заметил Глава. — Ниже, передо мной нужно кланяться ниже.
— Знаешь, чтобы увидеть в другом человека, нужно самому им хоть чуть-чуть быть, — сказал Паладин на полном серьезе и отвернулся от Джетты.
— Что-то я не слышала о тех, кто разбогател таким образом.
— Понимаете, сразу после того, как каша заварится, нам всем будет крайне желательно покинуть город, — пояснил Дамиан.
Глава не ответил ничего, но по заигравшим на скулах монтекрименца желвакам Дамиан понял, что его провокация сработала.
— Да и мои ребята не промах.
Аквилеро и дель Пьёро опустились на пол и начали его простукивать.
— Я не храплю!
— Это же Монте-Кримен, Сельмо, — она сделала широкий жест рукой, будто показывала город с высоты. — Мон-те-Кри-мен. Золотое Сердце, которое каждую минуту пускает по жилам Империи потоки монет и драгоценностей. Они перевозятся в сундуках и кошелях одинокими путниками и целыми караванами. Ты хотя бы представляешь, сколько здесь каждый день совершается сделок, законных и нелегальных? Неужели ты думаешь, что их участники заинтересованы в привлечении ненужных глаз? Нет, разумеется. В правильных местах каждая комната имеет свои маленькие тайны, — Темная подошла к большому сундуку в углу, подняла его крышку и нажала какой-то рычажок.