Почему-то факт, что Джетта помнила о нем эту деталь, согрел Паладину душу.
В этот момент совсем неподалеку раздалось ржание лошади, звук плети и оглушающий вопль: «А ну пшел вон!», по которому Чиро без труда узнал Паладина. Тот подъехал к самому входу к Ратуше, сунул поводья в руку ошалевшему стражнику и со словами: «Не дай Пресветлый, не обнаружу жеребца, когда выйду!» — исчез в темном дверном проеме.
— Да я это, я. Давай, садись быстрее. У нас на всё про всё часа два, не больше. Поправим тебе личико — и в путь.
Тем временем Слон гулял в таверне в компании горожан и, глядя на очередную кружку в руках, размышлял о том, как опасна для здоровья роль Народного Героя. Особенно по утрам. Вот уже четвертую ночь он исполнял свой долг в различных питейных заведениях города. Хвала Богам, что последнюю.
— Ты нашла способ ее обойти?
— М-да… Вот что имела в виду Агнесса, когда говорила, что туда ни один дурак ночью не сунется, — мрачно произнес Темный.
До новолуния оставалось два дня.
— А ты привидений не боишься? — в свою очередь поинтересовалась у безмятежно улыбающегося Светлого воровка.
— Джетта, призраки не врут. Вообще. Такое вот побочное действие превращения. Ты думаешь, почему столько народа за ними охотится? Надеются узнать, где спрятаны сокровища. Поскольку если призрак сказал, это надежно, как могила.
— А как это случилось?
— А мне — неизвестно. Ну-ка, потешь старика, расскажи.
Он же и говорил, собственно. Все четыре ночи напролет он рассказывал об этом всем, кто с ним пил или просто проходил рядом.
Слуги приносили один набор за другим, и Джетта — точнее, Иммакулада, — увлеченно их примеряла перед зеркалом, вертелась, спрашивала у окружающих, хороша ли она, но в конечном итоге оставалась недовольна. Ансельмо поддерживал ее игру. Стоимость драгоценностей с каждой примеркой становилась всё выше, пока «любовники» не сошлись во вкусах.
— Я здесь ради известного артефакта.
— Не заметил.
— У тебя здесь уже какая-то Агнесса появилась? — якобы удивленно спросила девушка.
— Меня моё устраивает, — возразил Дамиан, но всё же сел.
Женская натура остается неизменной даже после смерти, подумала Джетта про попытку Агуэды «пометить территорию». Хотя возразить ей было нечего.
— Не переживай, — успокоила его Темная, также осмотревшись. — Я знаю эту часть города. Видишь, вон там дом с башенкой? Это Южная караульня. Мы почти у самой городской стены. Райончик, кстати, не самый спокойный. Нам туда, — она уверенно ткнула пальцем в темноту.
Хозяин не заставил себя упрашивать.
— Да, — пробасил хмельной толстяк слева. — У нас таких целых два. Или три? А может, даже четыре.