Тем временем туземец извлек из кармана нож и отрезал от своего тюрбана добрую половину. Хаммонд был настолько поражен этими непонятными действиями, что даже не пытался бежать. Внезапно он услышал чей-то ясный, холодный голос, звучавший, казалось, внутри его мозга.
«Выходите из своего убежища и покажитесь на берегу, — властно требовал голос. — Поднимите вверх руки, чтобы мы могли вас разглядеть!»
Сам того не желая, Хаммонд поднялся на ноги и, механически передвигая ногами, вышел из тени на залитую звездным светом отмель. Однако туземец, зарычав, бросился вслед за ним и, схватив за лодыжку правой ноги, резким рывком повалил на песок. Хаммонд стал отчаянно вырываться, но незнакомец навалился на него всей массой своего кряжистого тела и торопливо стал обматывать вокруг его головы кусок ленты, отливающей металлическим блеском.
И сразу же властный голос, звучавший в голове Хаммонда, затих. Туземец со вздохом облегчения вновь направился в укрытие за валуном, таща за руку пленника. Хаммонд беспрекословно последовал за ним, дрожа от пережитого ужаса. Казалось, он только что стоял на самом краю пропасти. Но что произошло с ним, что?
Его спаситель сел на песок, привалившись спиной к камню, и сделал знак, вполне понятный Хаммонду: на сигарообразный летательный аппарат смотреть нельзя!
Теперь только Хаммонд стал кое-что понимать. Эта жуткая мысленная команда транслировалась с одной из летающих «сигар». Естественно, никаких языковых проблем при этом возникнуть не могло. Тюрбан из металлизированной ленты, которую носил на голове туземец, служил своеобразным экраном и защищал от гипнотической силы неведомых враменов.
Прошло несколько минут, и туземец вновь осторожно выглянул из-за валуна. Хаммонд последовал его примеру. Опасность уже миновала — светящийся воздушный корабль развернулся и полетел прочь от берега, присоединяясь к остальным.
Туземец вздохнул с явным облегчением и, повернувшись к Хаммонду, стал с интересом его разглядывать. Наконец он прикоснулся пальцем к могучей груди и, улыбнувшись, произнес:
— Раб Куобба.
Было ясно, что таково его имя. Хаммонд тоже указал на себя и сказал:
— Кирк Хаммонд.
Туземец озадаченно взглянул на него, затем указал рукой в сторону гряды прибрежных скал и глухо проронил:
— До Руроома?
Хаммонд в ответ только покачал головой — мол, ничего не понимаю.
Раб Куобба нахмурился. Судя по лицу, он не отличался высоким интеллектом, но в упорстве ему отказать было нельзя. Он вновь указал рукой в сторону материка и спросил:
— Руроома? Дал врамен?
Хаммонд понял это так: не пришел ли ты, братец, из тех мест, откуда прилетели сигарообразные корабли? На всякий случай он покачал головой.